- Ну, чего? – поторапливал его
уполномоченный, ему не терпелось уже убраться отсюда.
- Деньги за дело нам снова платила
эта Алевтина. Вот, понял? – наконец произнёс бандит. – Ну что,
хорошая информация?
- Хорошая, - сказал уполномоченный и
поднялся.
- Так ты мне помощь окажешь? –
спросил его бандит с надеждой.
- Помощь? Какая ещё помощь? – Горохов
спрятал тесак в ножны. - Насчёт этого договора у нас не было, я
обещал тебя не убивать, я своё обещание выполнил. Спасать тебя,
урода, я не буду. - он достал пачку с сигаретами. Но закуривать не
стал.
- Помоги мне! Слышишь, эй… У меня
есть деньги!
- У меня тоже есть деньги, - заметил
уполномоченный.
- Хоть воды дай.
- Лишней воды у меня нет. Да и
тратить воду на того, кто жрёт полынь, всё равно, что в песок её
лить, – Горохов оглядывался, так и не решаясь закурить. А потом
пошёл к мотоциклу.
- Бинты, хоть бинты дай! – орал ему
вслед Сорокин.
- Они тебе не помогут. Тебе руку
ампутировать нужно. Под бинтами ты себе только гангрену заведёшь.
Она под бинтами за пару часов образуется.
- А воды, воды дай напиться, – хрипел
из последних сил бандит. – Напиться дай! Слышишь, падла! Я ж тебе
информацию дал…
Но Андрей Николаевич уже не слушал
его, он по пути нагнулся и поднял пистолет Сорокина. Разрядил его и
положил в карман. Нужно было уходить, но уполномоченный не мог
уйти, не сделав этого. Он обыскал поясные сумки даргов, забрал
оттуда патроны. Девять штук. Потом собрал их винтовки, вытащил
затворы и пошёл к мотоциклу. По дороге нашёл камень и об этот
камень разбил винтовки, разломал, помял винтовкам казённики.
Затворы он выбросил в барханы потом, уже когда ехал. Он с детства
усвоил одно из главных правил степи: не оставляй ни оружия, ни
патронов врагу. И с тех пор неукоснительно ему следовал. А про
бандита Сорокина, оставшегося валяться на песке в одиночестве,
уполномоченный больше и не вспомнит до самого дня написания рапорта
об этом деле.
Глава 5
Первый отчёт в Отдел он сдал сразу,
даже не переодевшись, по приезду в Березняки. Бушмелёв Евгений
Александрович, массивный седеющий человек с тяжёлым взглядом, один
из комиссаров Трибунала и по совместительству начальник Отдела
Исполнения Наказаний, долго его пытать не стал. Сам в прошлом
уполномоченный, он видел, что это дело далось Горохову нелегко, и
только сказал, повертев в руках бумаги: