Наконец, весной 1945 года, еще до окончания войны, в Ростовском областном книгоиздательстве (Ростиздат) пятитысячным тиражом вышла небольшая (64 страницы карманного формата) книжка Печерского «Восстание в Собибуровском лагере». Она построена как дневник, хотя дневника в полном смысле слова он никогда не вел. Автор поясняет, что «в первые дни лагерной жизни украдкой ‹…› делал очень короткие записи, в которых намеренно неразборчивым почерком отмечал главнейшие факты из пережитого». Эти записи в расшифрованном и существенно дополненном виде и вошли в книгу.
Одной из главных героинь книги стала Люка – дочь гамбургского коммуниста, после прихода Гитлера к власти бежавшего вместе с семьей в Голландию. Печерский познакомился с ней в лагере, потерял в суматохе побега и разыскивал до конца жизни. Ни ее дальнейшая судьба, ни настоящие имя и фамилия неизвестны до сих пор[36].
Книга, выпущенная Ростиздатом, во многом отличается от «овручской рукописи». В рукописи повествование ведется от третьего лица, а в книге от первого, рукопись больше по объему, беллетристичнее, в ней есть полухудожественные куски (описание гибели людей в газовой камере, видения, преследующие Сашку – так зовут героя, – когда он представляет себе оставленную в Ростове дочь, пытающуюся спастись от нацистов, и т. п.), не вошедшие в книжную версию.
Несмотря на отдельные фактические неточности, скорректированные позднейшими исследователями, и брошюра, и «овручская рукопись» Печерского сохраняют значение уникального первоисточника по истории Собибора и особенно по истории собиборского восстания. В дальнейшем Печерский будет неоднократно возвращаться к мемуарам, то расширяя их, то сокращая, то добавляя беллетристический элемент, то, напротив, превращая в сухое документальное повествование. Однако фактическая сторона и предыдущей, и всех последующих версий мало отличается от описанного в книге, выпущенной Ростиздатом.
После публикаций о Собиборе к этой истории возвращается Гроссман. Причем если в журнальной редакции очерка «Треблинский ад» («Знамя», 1944, № 11) он еще упоминает «политрука Сашко» из Ростова, то в книжном издании, вышедшем годом позже, уже называет фамилию Печерского (впрочем, тот по-прежнему остается «политруком»).
Интересно, что Гроссман в «Красной звезде» прямо говорит о «массовом механизированном убийстве польских евреев», которое «совершалось в течение нескольких лет», Шикин без обиняков называет Собибор «местом массового истребления евреев»