–Что за программа?
– Ну там где этот мужик волосатый сплетни рассказывает, – пояснил Севастьянов.
– А! Тёзка твой. Ну– ну! Терпеть его ненавижу, – пробурчал Исакин.
– Ты сказал: изыди проклятый и бросил пульт в суп.
– И что теперь делать? – спросил Исакин виновато.
– Просушить и всё заработает, – со знанием дела ответил Андрюха.
После чайной церемонии новые друзья понемногу приходили в себя. Андрей разобрал пульт, вытер всё насухо и положил его сушиться на балкон. Через два часа пульт заработал.
– Андрюха, ты волшебник, – восхищенно произнёс Исакин.
Так Севастьянов и Исакин стали лучшими друзьями. Исакин был много старше Андрея и исполнял роль старшего брата. Всегда, когда у Севастьянова жизнь заходила в тупик, он приходил к Исакину. Это и был «запасной аэродром».
Сегодня, после жёсткого приёма у Зины, других вариантов для налаживания жизни у Севастьянова не было. Подходя к дому друга, Андрей увидел несколько пожарных машин и толпу зевак.
– Что это там? – настороженно спросил Севастьянов у пожилой женщины с тревожным взглядом.
– Допился Юрка, – ответила та. – Видать, заснул пьяный с сигаретой, вот и спалил квартиру.
– Какой Юрка? Исакин, что ли? – переспросил Андрей.
– Ну, а какой же ещё? Исакин, конечно!
– Сам–то живой? – продолжал допытываться Севастьянов
– Живой, слава Богу. Вон, «скорая» в больницу повезла.
Андрюха выдохнул с облегчением. То, что Юрка жив это хорошо, а вот то, что жить Андрею теперь негде, это плохо. День не задался. Севастьянов сел на лавочку и стал думать. Куда податься? Выход один, идти в порт и искать хоть какую–нибудь работу. На любую посудину устраиваться, лишь бы не ночевать на улице. Андрей взвалил рюкзак на плечо и двинулся в сторону порта.
Андрей Владимирович Севастьянов, полный тёзка нашего Андрюхи–моториста, миллиардер и крупный инвестор также высказывал негодование по поводу незадавшегося дня.
– Ричард! – говорил Андрей своему помощнику, англичанину. – Смотри, три важных дела на сегодня было назначено. И все три важных дела были тобой успешно провалены. Ты хочешь разорить меня?
– Андрей, фы неспарфедифо гофорить, – парировал Ричард, в свойственной ему пуританской манере. – Это не моя финофатость.
– Спарведиво, спарведиво, – передразнивая помощника, настаивал на своём Андрей. – Сделка с арабами сорвалась?