Похоже, этот святой брат из молодых. Бывалый бы себя так не
вёл.
- Ты Блез? — грубо спросил он у Бородача.
- А даже если так, то что? — нагло усмехнулся тот в ответ.
Экзекутор раздражённо дёрнул щекой и обшарил каждого цепким
взглядом. Потом осмотрел переулочек, понял, что никого больше нет,
и скривил недовольную мину.
- Почему вас так мало?
- Мало?! Да ладно! — Блез издевательски расхохотался и взлетел в
седло. — Слышал, Ренард? Мало ему! Слышь, востроносый, ты и этого
не унесёшь!
- Несущий Слово… — надменно подбоченился инквизитор.
- Ты не Несущий Слово! — оборвал его Ренард и последовал примеру
товарища.
Обстановка накалялась — за спиной крысомордого появились ещё
пятеро братьев. Храмовые бойцы, если зрение не изменяет. А эти,
несмотря на свой сан, охочи помахать и кулаками, и боевым
железом.
Приятное возбуждение пробежало по жилам Ренарда. Добрая драка —
что может быть лучше? Только драка с полной уверенностью в победе!
Триал Псов Господних без труда разнесёт эскадрон тяжёлой конницы, а
пехоты — до сотни. И это самый завалящий триал. А уж о нём с
Бородатым даже среди Псов легенды ходили. Недоумок бы знал, или
хотя бы вспомнил, если б спесь мозги не туманила.
А «недоумок» меж тем продолжал гнуть свою линию:
- Я пожалуюсь комтуру, и вас посадят в подвал. На хлеб и
воду.
От угрозы экзекутора Ренард рассмеялся в голос, а Блез
взбеленился:
- Ну и чем ты будешь жаловаться, крысёныш, если я тебе сейчас
язык отрежу?! — рявкнул он, горяча своего Тифона.
Экзекутор нахохлился, сжался и поудобнее перехватил крест.
Подручные повторили его движение в точности, рассредотачиваясь
широким клином у него за спиной.
Безмозглые дураки.
Блез громко хлопнул забралом и потащил из петли секиру — её
широкое лезвие уже полыхало голубым сиянием. Ренард хищно оскалился
— ну всё, готовьтесь встречать Анку и Семерых, — и дал шенкелей
Чаду, направив его на противника.
Ещё миг — и стоптал бы…
- Спокойнее, дети мои, спокойнее.
Сказано было тихо, но даже боевые жеребцы Псов присели на задние
ноги и присмирели. К месту несостоявшейся битвы приближался
невзрачный пожилой мужчина в потрёпанной серой рясе. Отец Абсолон,
Несущий Слово. Один из трёх во всей Инквизиции.
- Успокойся, брат Гаэтан. Это добрые сыновья святой церкви. Не
стоит проливать их кровь.
«Это кто ещё чью прольёт» — про себя усмехнулся Ренард, но
случайно пересёкся взглядами с Несущим, и усмешка сползла с его
лица. В глазах церковника стыл синий лёд. А голос — как у доброго
дядюшки. У Ренарда даже мурашки по спине пробежали.