Иван, немного успокоившись, наконец открыл глаза и…
Словно и не открывал вовсе, – подумал он. – Кругом тьма кромешная!
Тьма была почти осязаема. Ее можно было потрогать руками. И это его насторожило. Что то вокруг было явно не так. И тут он понял, – никогда в их с Мариной спальне, не было так темно! Всю ночь светились из всех углов огоньки: красные индикаторы на телевизоре и музыкальном центре, зеленым светился индикатор монитора компьютера, мигала синим большая кнопка системного блока, показывающая, что компьютер находится в режиме сна. На полке, под висящей на стене метровой панелью телевизора, постоянно светились зеленые цифры электронных часов. Да и через окно, с улицы, даже через плотные шторы, пробивался свет от уличных фонарей на набережной. Сейчас же, вся комната была погружена в полнейший мрак.
Ваня повернулся, протянул в темноте руку и коснулся теплого тела жены Марины, спавшей рядом. Здесь все нормально! Спит, как младенец.
Да, Марине такие сны наверняка никогда не снятся. Не приходится просыпаться в холодном поту.
Не успел Ваня успокоиться и немного отойти от кошмарного сна, как вся их старенькая шестиэтажка, вдруг вздрогнула от основания, до верхних этажей. Звякнула посуда в серванте. Почти одновременно раздался и звук взрыва. Настоящего!
Отдаленный грохот прокатился по набережной Невы. Словно сильный раскат грома.
Что за черт? – садясь в кровати, подумал Ваня. Тут же проснулась и его жена.
– Что там Ваня? – полусонно спросила она.
– Пока не знаю. Но похоже, что-то, где-то взорвалось. И довольно сильно. Сейчас гляну.
Ваня встал с кровати, аккуратно, на ощупь, стараясь ничего не зацепить в темноте, подошел к окну и отодвинув штору, выглянул на улицу. Тут же увидел на другом берегу Невы, ярко оранжевое зарево пожара.
Это где-то в районе улицы Челиева, или в самом спортивном комплексе «Динамит» рвануло, – подумал он, и тут же всплыла в голове тревожная мысль. – Там же как раз Света с Дианой живут!
Свою родную сестру с ее дочкой он любил не меньше, чем свою собственную семью и всегда за них очень переживал.
Хотя, их дом немного в другой стороне стоит, – успокаивал он себя. – Но кто его знает, что там взорвалось?
Сердце неприятно кольнуло.
За окном, все, кроме дальнего зарева пожара, тонуло во тьме. Лишь серебристый свет месяца в тёмном небе, немного рассеивал мрак и отражался в волнах Невы, катящей свои серые воды, прямо за проспектом Обуховской обороны, за гранитной оградой набережной перед их домом.