Вроде уже давно морозы стоят, а река все никак не замёрзнет, – подумал он.
Глядя из окна на спящий город, его вновь что-то насторожило. Что-то было не так, кроме прогремевшего на том берегу взрыва. Его мозг все ещё плохо соображал, не желая просыпаться.
Наконец он понял. Помимо того, что в их квартире, или скорее всего во всем доме, отключили электричество, за окном, на улице, тоже не было не единого огонька. И тишина! Никогда по ночам не было такой полнейшей тишины!
Проспект Обуховской обороны, где стоял их дом, все ночи напролет освещался уличными фонарями. Отсветы от фар проезжающих машин постоянно скользили по стенам их комнат, то и дело доносились звуки проезжающих машин, крики и смех гуляющей по набережной молодежи. На перекрестках весело перемигивались светофоры. Сейчас же, за окном, стояла полнейшая тишина и темнота.
Не было слышно ни голосов, ни шума машин, которых по ночам проезжало по проспекту всегда, не намного меньше, чем днем.
За рекой, на Октябрьской набережной, так же не светилось ни одно окно в жилых домах, и сама набережная тоже была погружена во тьму. И это уже всерьез настораживало: значит и на том берегу все электричество вырубили! С чего бы это?!
Ваня отошёл от окна.
– Взорвалось что-то на том берегу, – сообщил он жене. – Вон зарево на пол неба. А больше ничего не видно! Нигде ни огонечка! Похоже, что везде электричество отключили и на том берегу и на нашем. У нас в квартире, кстати, тоже свет вырубили! Может из за взрыва все отключилось? Хотя, даже если в каком-то доме, что-то и взорвалось, не мог же из-за этого весь свет вырубиться сразу на обеих сторонах Невы! Впрочем, света уже до взрыва нигде не было. Возможно, электричество еще ночью отключили.
Он вернулся к кровати, нашарил ногами тапки, накинул халат, висевший тут же, на спинке стула, и нащупывая в темноте дорогу руками, чтобы ненароком что нибудь не уронить в темноте, пошел на кухню.
Раз электричества нет на обоих берегах Невы, значит видимо какая-то серьезная поломка где-то произошла, – размышлял Ваня, скользя в темноте ладонью по стене довольно длинного коридора, куда выходили двери трех комнат, кухни, ванной и туалета.
Ну и темнота! Как будто ослеп, не дай бог, конечно!
Ваня медленно шел вдоль стены.
Вот его рука нащупала проем двери в комнату Евы, их с Мариной дочки, затем дверь в гостиную, и наконец, дверь на кухню.