А вот размерами корпуса всерьез обеспокоился уже после смерти
«изобретателя русской семиструнной гитары» испанец Антонио де
Торрес Хурадо, который в 1859 году изготовил, наконец, первую
гитару, звук которой не вызывал ассоциации с воем задыхающейся
кошки.
К началу 70-х сеньор Хурадо вышел на объемы производства аж до
двенадцати гитар в год, и каждая стоила чуть даже больше, чем
набирающий тогда же популярность «квадратный рояль», упомянутый
выше – так что вскоре появились и подделки. И самым массовым
производством подделок стали промышлять плотники (так как даже до
уровня столяров не доросли) в городе Регин. Рубленный из клена
гриф, струганные из сосны верхняя и нижняя дека, сосновая же
обечайка – и вот уже готов инструмент ценой всего в два лея! Или, в
пересчете на русские деньги, в семьдесят пять копеек. Интересно и
то, что румынские дровосеки делали свои «испанские» гитары под
пять, шесть, семь и даже под девять струн, а строгать их именно в
Регине стали потому, что в городке – волею судеб незадолго до –
появилась одна из трех крупнейших в Европе мастерских, делающая
механические колки (главным образом для мандолин), без которых на
инструмент было нельзя поставить стальные струны (сеньор де Торрес
Хуардо именно стальные стал ставить на свои гитары). Кстати,
«пуговицы» регинских колков делались из рогов и копыт домашней
скотины (очень забавная использовалась технология, но об этом
как-нибудь позже, если получится).
Инструмент «за три копейки» особым спросом стал пользоваться у
известного бродячего племени – и вот в руках его представителей
все-таки шестиструнный вариант изделия проник в Россию. Проник под
названием «цыганская гитара» – и да, «цыганская» гитара в России
была все же шестиструнной. С двумя плоскими и толстыми деками, но
шестиструнной, а семиструнная в России до революции тоже была
известна, но именовалась не иначе как «польской», и все специалисты
особо отмечали, что у «польской» даже по сравнению с «цыганской»
(не говоря уже об испанской) звук был полное говно. Причем не
потому что гитара хуже сделана (и те, и другие клепались теми же
румынскими дровосеками), а потому что «строй хреновый», что было
отмечено даже в словаре Даля – который вроде как вообще-то про
слова, а не про музыку, но такое вопиющее безобразие по части
музыкального искусства Владимир Иванович замолчать не смог.