— Наш мир разительно отличается от того мира, в котором сейчас живёт ваш внук, поэтому Эллия может не понравиться мальчику или напугать его, и он захочет вернуться домой, — со вздохом сожаления ответил Николас Червинг — он точно знал, о чём говорил.
— Если он не дурак, то даже думать не будет, что выбрать, — в своей обычной манере резко ответил Дарвиг, а магу жизни показалось, что тот снова поморщился от боли, понимая, что Дарвиг действительно испытывает немыслимые мучения, потому что иначе так не кривился бы, — этот человек, как никто, умел терпеть боль.
Лорд Червинг сразу понял, почему в покоях лорда стояла такая темень, несмотря на то, что на улице светло и ясно. Заболевший приказал держать все занавеси зашторенными, чтобы создавать в комнате полумрак, мешающий посетителям отчётливо его разглядеть. Мортимера Дарвига явно бесило беспомощное состояние, в котором он оказался, а ещё больше раздражало то, что посторонние могли видеть его таким.
— Если он настоящий Дарвиг, то его ничто не испугает, — рыкнул лорд Мортимер, — хотя... если он весь в своего отца... — он снова поморщился, будто съел что-то кислое, но теперь явно не от боли, а от испытываемого невероятного раздражения.
— Если мальчик не захочет остаться в Эллии, вы отпустите его? — Николас Червинг напряжённо вглядывался в бледное и недовольное лицо лежащего перед ним мужчины, ожидая ответ. — Полагаю, что без данного обещания, родители не отпустят его. Вашему же слову они поверят.
Червингу показалось, что хозяин комнаты заскрежетал зубами от ярости, чему не удивился. Каждый подданный их империи слышал о жёстком и деспотичном характере лорда Мортимера Дарвига, учителя по боевым искусствам самого императора, в настоящее время обучающего его личную гвардию. Никто и никогда, кроме самого правителя, не смел ему указывать или чего-то требовать.
— Я отпущу мальчика, — огромным усилием воли оставаясь в сознании, нехотя процедил сквозь зубы лорд, и уже шёпотом добавил: — Слово чести.
Николас облегченно выдохнул — ни один человек в империи не смог бы обвинить лорда Дарвига в бесчестии.
2. Глава 1
Олю мучил тревожный сон, в котором она, одетая в костюм из плотной темной ткани будто из семнадцатого-восемнадцатого веков, словно воин, дралась то на мечах, то на шпагах, а то, спасаясь от погони, неслась на огромном чёрном животном, низко наклонясь к самой его холке.