К сожалению пока моё «Торпедо» выкладывалось сейчас максимум на
двадцать процентов от своих реальных возможностей. На игроков так
же, как и на Боброва, сильно подействовала травля в прессе. А ещё
за февраль мы провели в два раза больше матчей, чем, к примеру,
сегодняшний наш соперник «Химик» из Воскресенска, и к первым числам
марта попали в так называемую функциональную яму. Это когда ноги не
бегут, руки не слушаются, да и голова плохо во время игры
соображает.
- Собрались! Собрались! – Горланил я со зрительского места на
свою скамейку запасных, перекрикивая при этом несколько десятков
болельщиков «Химика». – Шайбу отобрали и рвём в контратаку! Не
спим!Борисыч, дай Свистухину леща от моего имени, чтоб шайбу не
терял в средней зоне! – Крикнул я второму тренеру Чистовскому, а
сам подумал, что хорошо бы сегодня «зацепить» ничью, ведь через
шесть дней две спаренные игры дома с «Крыльями советов», там-то мы
и оформим чемпионство всем врагам назло.
И словно читая мои мысли, команда большими силами в атаку не
шла, терпела в обороне и иногда за счёт индивидуального мастерства
контратаковала. «Малыш», то есть Боря Александров примерно на
десятой минуте вообще вылетел один на один, но голкипер
воскресенцев Виктор Афонин хозяев льда спас. Затем снова потянулась
маловразумительная игра с обеих сторон, и я волей-неволей окунулся
в воспоминания первых мартовских дней этого неспокойного 1972
года.
***
В среду 1 числа, когда я один, без оставшегося в Москве старшего
тренера Всеволода Борова, прилетел в Горький, вечером в мою комнату
на спортивную базу «Зелёный город» заявился шаман Волков.
Представитель запрещённого в СССР шаманизма был немного пьян и
потребовал срочную дуэль на ножах, как Пушкин против
Лермонтова.
- Тогда уже давай как Дантес против отставного майора Мартынова,
- пробурчал я и успокоил дуэлянта одним чётким ударом в лоб. Затем
попрыскал на него живой холодной водичкой и, уже заметив прояснения
в глазах, перешёл к очередной беседе на тему: «Как спасти СССР и
при этом не загреметь в психушку».
- Сколько тебе было в 1985 году, когда тебя забросило в прошлое?
– Спросил я у Волкова.
- Ну, допустим тридцать пять, - криво усмехнулся Михаил
Ефремович, прикладывая ко лбу мокрое полотенце.
- То есть 1972 год ты должен помнить хорошо, так? – Ещё один
наводящий вопрос задал я. – Я, к примеру, 72 год не помню, мал был
тогда. Но я читал, что это лето в СССР будет аномально жарким. А
это значит, на страну обрушатся пожары, неурожаи, всю Москву смогом
накроет от горящих торфяников. Люди останутся без крова, резко
возрастёт смертность от сердечно-сосудистых заболеваний.