Больше внимания я на братьев не обращал
и только вертел головой по сторонам. Несмотря
на то что еще не стемнело, навстречу нам никто
не попадался — район, через который мы шли,
находился в полном запустении. И это к лучшему.
Свидетели мне в этом деле ни к чему. А люди Яна
язык за зубами держать умеют. Неоднократно в этом
убеждался.
Да уж, безлюдно тут. Как в фильмах про войну, блин.
Обветшалые двух- и трехэтажные дома, оставленные без
человеческой заботы, давно уже находились в полуразрушенном
состоянии. Впереди мелькнула развалина, от которой остались
только закопченные стены. Когда строили городскую стену, разбирали
ближайшие дома с внешней стороны, а внутри Форта ничего
особенно не растаскивали. На будущее оставляли. Только
кому они сейчас нужны? Тут и крысы уже не живут —
потому как жрать нечего. Вот и стоят теперь по всему
старому городу целые микрорайоны, где не обитает ни одна
живая душа. Особенно их много на северной окраине
и западе Форта.
— Куда идем? — решил проверить настроение
парней я, когда мы уже прилично отошли от магазина
Яна. А ведь так минут через пять прямиком на Красный
проспект выйдем.
— Тут недалеко, — буркнул крепыш и выкинул
окурок.
— Иди давай. Придем — увидишь, — поддержал его
брат, поправил воротник куртки и ладонью пригладил черные
курчавые волосы.
— Как скажете. — Засунув руки в карманы фуфайки,
я резко ускорил шаг и хамить в ответ не стал.
Зачем ругаться с теми, кого собираешься убить? С тем,
кого собираешься убить, надо по возможности поддерживать
хорошие отношения. Совершенно ни к чему создавать себе
дополнительные сложности.
Братья постарались от меня не отстать, так что, когда
я резко остановился, по инерции шагнули вперед.
И тут же выхваченные мной из карманов фуфайки острые
узкие клинки, пропоров куртки, воткнулись им в спины.
Тот, что шел справа, молча упал на дорогу лицом вниз. Тот, что
шел слева, попытался обернуться, схватился за кинжал,
но изо рта у него хлынула кровь, ноги подкосились,
и он завалился набок.
Все-таки левая рука у меня хуже разработана.
В очередной раз подивившись собственному цинизму,
я присел у замерших на земле тел и обшарил
карманы. Кинжалы брать не стал, а содержимое кошельков
до последней монетки пересыпал себе. Боевые, так сказать,
трофеи. Все, теперь надо ноги отсюда по-быстрому делать.