Напьешься тут...
Я отвернулся к противоположному окну,
подпер щеку кулаком и постучал ногтями по столешнице. Тут бочку
виски вылакаешь — не опьянеешь. Чертов стресс, так и с катушек
слететь недолго. Все же надо остограмиться для успокоения и
храбрости.
— Доброе утро! — заявила блондинка с
порога, пытаясь сохранять бодрый настрой, вот только бледное как
мел лицо выдавало ее с головой.
— Не похоже, что оно доброе...
Слушай, тут такие запа... проблемы, в голове каша, уже и память
отнимать стало. Не напомнишь, как тебя зовут?
— Вы забыли мое имя? — девушка в
изумлении захлопала ресницами. — Я же служу вам уже четыре
года!
— Извини... — в отчаянии сжал губы,
кляня себя за глупость. — Из-за всей этой кутерьмы я и свое имя
скоро забуду.
— Как вам будет угодно, — с фальшивой
обидой протянула прислужница и присела в книксене. — Андреева Ева
Сергеевна к вашим услугам. Горничная, служанка, распорядительница и
секретарь в одном флаконе. Рада знакомству и новому назначению.
Клянусь служить вам верой и правдой.
— Прямо как в первый раз, — подыграл
ей наудачу, и судя по улыбке, экспромт попал точно в цель. — А
теперь будь добра — принеси пузырик «Джека» и сосисок на
закусь.
— Пузырик? — тонкие бровки поползли
вверх.
— Ну, шкалик. Графинчик. Чуть-чуть, в
общем, граммов двести. Нет, давай пятьсот. Пол-литра сейчас самое
то: и нервы успокою, и не опьянею.
— Сию минуту! — она удалилась, вертя
задом.
Я же нашел в кармане плаща платок и
вытер руки и шею, отчего шелковая тряпица промокла насквозь, точно
в ведро воды упала. Зараза... не о таком попаданстве я мечтал — вот
вообще не о таком. Неужели так сложно было закинуть меня в гарем к
эльфийкам или на худой конец в тушку царя, которому не надо ни с
кем воевать? Треклятая структура сюжета с конфликтом в основе
первого акта. Пока что все идет прямо по Снайдеру, а значит самая
жесть еще впереди.
Вернулась Ева — шатающаяся и слегка
осоловевшая. Причина крылась в хрустальном графине с виски,
опустошенном едва ли не на треть.
— Прошу прощения, — служанка шмыгнула
и замахала руками перед раскрасневшимися щеками. — Я не удержалась
и немного пригубила по дороге. Просто... мне еще никогда не было
так страшно. Ведь если британцы ворвутся в город, даже не
представляю, что они сделают со мной и другими барышнями. Вернее,
представляю, и от этого становится еще страшнее. Вы ведь...
защитите нас, ваше сиятельство? Вы ведь не позволите этим псам
надругаться над нами?