Однако просто так пить не интересно —
надо поиздеваться над прохожими, показать свою удаль над
беззащитными людьми, поэтому те старались держаться от перекрестков
как можно дальше. И первыми, кто перестал выходить на работу, стали
дворники, ведь им доставалось от пьяной солдатни больше других.
Как я понял, почти весь город работал
исключительно на снабжение магов самым необходимым. И вокруг
площади сплошными рядами тянулись ателье, мастерские, книжные
магазины, рестораны и бутики. В начале оккупации там еще пытались
торговать, но затем в спешке закрыли витрины ставнями и вынесли
столько товара, сколько успели.
А что не успели — вынесли хреновы
альбионские викинги, таща на свои корыта все, что плохо лежало. И
раз Даллас ни коим образом не пресекал подобные бесчинства, значит
считал их не мародерством, а сбором заслуженных трофеев, что лишь
подтверждало его славу бесчестного морского разбойника.
Но рано или поздно выродки пресытятся
и виски, и грабежом, и перейдут на более тяжкие преступления. И как
вскоре выяснилось, поползновения в эту сторону уже шли полным
ходом. Стоило мне добраться до парка, как из-за угла донесся
сдавленный женский крик.
Около разгромленного кафе кучковались
красные камзолы, а к ним под конвоем тащили девушку в кремовом
платье. Та пыталась вырваться, но это лишь раззадоривало подонков.
Не нужно быть гением, чтобы понять — ее ведут явно не чаем угощать.
И несмотря на вспотевшие ладони и гулко ухнувшее сердце, я резко
развернулся и направился прямо на них.
Солдаты, хоть и успели накатить с
утра (либо же не протрезвели с ночи), тут же срисовали незваного
гостя и сняли с плеч карабины. Я развел руки в стороны,
демонстрируя исключительно мирные намерения, и широко улыбнулся,
хотя самого подташнивало от страха и чертей напротив.
Но пройти мимо я бы не смог — ни
раньше, ни сейчас. Я бы вряд ли одолел негодяев в честном поединке,
поэтому всегда носил с собой всякие приколы вроде перцового
баллончика и не стеснялся поднимать шум. Обычного этого вполне
хватало, чтобы спугнуть шваль, а уж теперь таких приколов имелся
целый арсенал.
— Halt! — гаркнул самый молодой
морпех. — Who goes there?
— Matthew Romansky. Rector of the
Academy and mayor of the city, — ответил по-английски.
Бойцы тут же встрепенулись и нацелили
на меня оружие, будто я сказал, что собираюсь сжечь их всех к
едреной матери. Похоже, ребятки страсть как боялись колдунов —
особенно вражеских. И несмотря на тычущие в грудь стволы, я
приосанился и расправил плечи, чувствуя власть над залетными
придурками, как мастер спорта по боксу — над малолетней
гопотой.