Поморщившись, испанка махнула рукой.
— Неважно. В общем, их уже нельзя учить. Ты взрослый, это плохо.
Но у тебя есть мозги, дисциплина, и ты деланный, что тоже даёт
надежду.
— Когда ты соглашалась, не рассчитывала на успех?
Диего пожала плечами.
— Мне надо было убраться из Москвы. А деньги я беру вперёд.
Ну хоть честно ответила, и на том спасибо.
— Я не буду спрашивать, как ты получиль Талант, Констант.
Меня аж передёрнуло, когда она назвала меня на европейский
манер. Но просить её не делать так я не стал — у мага должно быть
как можно меньше подобных заусенец. Пусть зовёт, а раздражение я
поборю.
— Не моё дело, — продолжала Диего, — но чувствую, что ты сможешь
с ним справиться. Начнём с самого простого — объяснений.
Я скривился — объяснения мне требовались меньше всего. А вот
практические упражнения, чтобы Талант не чудил, — наоборот.
Диего увидела моё недовольство и гаркнула:
— Встать!
Пришлось вскочить с камня.
— Сесть!
— Встать!
— Сесть!
— Встать!
— Сесть!
— Встать! Ещё раз увижу такое лицо, и ты будешь приседать до
утра. Если я говорю, слюшать меня, ты слюшаешь и делаешь
внимательное лицо. Понятно?
— Так точно!
— Сесть! — она заложила руки за спину и продолжила: — Талант —
это как третья рука. Когда ребёнок растёт, он учится брать рукой
погремушки, куклы, оловянных солдатиков. Ребёнок с Талантом также
учится им делать разное. А ты взрослый: если тебе сейчас пришить
ещё одну руку, ты не сможешь ей управлять. Она будет болтаться и
делать что хочет, как и Талант.
Я не был согласен с наставницей — никакая это не “третья рука”,
не дополнительный орган. У “руки” не бывает собственного характера
и симпатий, не бывает чувства юмора. А у моего Таланта они имелись,
хоть и своеобразные.
— Ты будешь тренироваться использовать Талант так, чтобы
польностью его контролировать. Начнём с простого — вызови его, и
пусть он чуть-чуть меня испугать.
Легко сказать. Мой Талант обиделся на тот “щелчок по носу” и не
желал показываться. Пришлось представить Таньку, которой он
симпатизировал, и подманивать наружу. А когда он вылез, то я,
образно говоря, потрепал его по холке, указал на испанку и сказал
“голос!”
Талант так рявкнул эфиром, что чуть не сбил её с ног.
— Хорошо! — обрадовалась Диего. — А теперь спрячь его.
Быстро!
Запихнуть Талант обратно было гораздо труднее. Ему понравилось
играть, и он желал ещё раз “гавкнуть на тётю”. Фу, я сказал!