— Прошка!
Во дворе усадьбы текла обычная жизнь. Служанка звала лентяя
Прошку; бродила курица, улизнувшая из курятника; Кузьма у каретного
сарая неспешно чинил колесо дрожек. А я стоял у открытого окна, пил
кофий и наблюдал за Мурзилкой.
— Прошка! Подь сюды!
Рыжий подобрыш, заметно подросший за лето, поймал где-то мышь и
теперь играл с добычей. Он то придавливал её лапой, то отпускал,
давал отбежать и кидался снова. То убирал лапу, отворачивался и
ждал, пока мышь поверит в свободу, удерёт, а затем опять ловил
беглянку. Есть он её точно не собирался — Настасья Филипповна
кормила ласкового подлизу как на убой. Я даже удивлялся, как он не
лопается от такого количества сметаны.
— Прошка, гад эдакий! Все ухи оборву!
Мышь, в очередной раз вырвавшись, рванула к амбару. Кот подождал
секунду, взвился в прыжке и передними лапами приземлился на серую
кроху. Я даже со второго этажа услышал, как она пискнула. Мурзилка
сел рядом с ней, наклонился, понюхал и легонько тронул лапой. Нет,
никакой реакции — похоже, удар стал для мыши смертельным.
— Прошка, дармоед!
Разочарованный Мурзилка прошёлся вокруг мыши, отошёл и припал на
передние лапы. Уставился пристально на серую тушку и дёрнул
хвостом. Честное слово, мне почудилось движение эфира возле кота!
Будто рыжая зараза пользовался Талантом или создавал Знак.
Мышь пискнула, дёрнулась и побежала к амбару. Ёшки-матрёшки! Это
что вообще такое?!
— Бегу! — Прошка, наконец услышавший зов, припустил через двор.
— Тута я!
Мурзилка прыгнул к мыши, схватил её зубами и унёсся куда-то за
дом. Эх, не успел рассмотреть в деталях. Надеюсь, я ошибся: только
кота-некроманта мне и не хватало. Чем прикажете вытравливать из
дома мышей-зомби?
Решив как-нибудь понаблюдать за рыжим подобрышем пристальней, я
пошёл в столовую. Коты котами, а завтрак пропускать я не
собирался.
***
В столовой собралось всё небольшое общество усадьбы: Настасья
Филипповна, Александра, испанка Мария с очень длинным именем и орк
Аполлинарий. Даже управляющий Лаврентий Павлович выбрался из своего
флигеля и сидел за столом.
Таня получила “повышение” — она теперь командовала служанками,
носившими блюда на стол. Кстати, что она, что Александра, обе
кидали на испанку одинаковые “волчьи” взгляды. А Настасья
Филипповна наоборот, когда переводила на Марию-Диего взгляд,
сочувственно качала головой.
