— А чего у тебя с Самсоновой? Цветы взяла, мы видели,
— без подъебок интересуется Семён.
Вот ни хрена от них не скроешь. Дворец хоть и
огромный, но все равно маленький. Все всё друг про друга видят.
— Да не даст она ему, — с провокационной усмешкой
заявляет Арс. — К Юльке уже столько раз подкатить пытались. Она всех посылает.
Тимур на нее два года дрочит, на дорогой машинке катает, а она все равно не
дает.
— Не надо меня со смазливым ровнять, — передергиваю
плечами. — Ему не дала, а моей будет.
И мысленно добавляю: «Вся!»
— Поспорим? — ржет Сэм, глядя как я подбираюсь.
В крови искрами начинает вспыхивать азарт. И вроде как
даже депресняк немного отпускает. Это ж Юлька. Я снова желейка, но теперь с
лампочками. Они внутри загораются, и на губах появляется привычная,
предвкушающая улыбка.
— На ящик темного «Straffe Hendrik». По косарю за
бутылку. Там двенадцать вроде. Вполне подъемно по бабкам и вкусно, — предлагаю
я. — Только бухать уже после турнира. Я не горю желанием еще раз под каток
Терехова попадать.
— Окей. Забились! — Сэм протягивает мне руку.
— Разбейте, парни, — сжимаю ладонь Семёна. — До конца
турнира Самсонова будет моей.