Сладко поёт. Опытный. Понимает, что
нам деваться некуда. По закону формально мы действительно виновники
аварии. Да и на полтора года остаться без семейной машины, это ещё
та головная боль. Но я делаю плаксивое лицо и противным голосом
ною:
— Олег! Вызывай ГАИ.
Ну дура, баба, что с неё возьмёшь. Но
у бандосов и на этот случай имеется заготовка.
— Ну что ж, ГАИ так ГАИ, —
соглашается бригадир и набирает номер на своём мобильнике и,
дождавшись ответа, коротко описывает ситуацию и скидывает
координаты нашего местонахождения. — Повезло. Как раз экипаж рядом,
через пять минут подъедут.
Как же, повезло! Нашёл лохов. Ясно
что менты у них в доле и как раз наготове для таких ситуаций с
упёртыми клиентами. Действительно, через десять минут прибывает
милицейский форд, так-то их часами можно ждать на месте аварии, а
тут сразу нарисовались. Короче — рояль в кустах. Из салона машины
выбираются двое: лейтенант и сержант. Сержант ещё как-то
поддерживает физическую форму, соответствующую работнику милиции, а
вот на лейтенанте форма, того и гляди, треснет. Толстая лоснящаяся
морда и необъятных размеров живот, как он только в машине умещается
говнюк. Гайцы вальяжной походкой подходят к нам и начинают делать
вид как будто добросовестно пытаются вникнуть в суть дорожного
происшествия. Всей толпой подходят к машине потерпевших и начинают
обсуждать повреждения. Бригадир предлагает позвонить в автосервис,
чтобы оценить ущерб, благо фотки со смартфона можно перекинуть
подробные. У Олега телефона автосервиса под рукой нет, звонить в
автосервис, предлагаемый бригадиром, он не соглашается,
благоразумно не доверяя бандитам, так как, очевидно, что на том
конце трубки могут оказаться подставные ремонтники. Тогда лейтенант
нехотя предлагает позвонить с его трубки в надёжный автосервис,
который постоянно работает с ГАИ. Олег доверчиво соглашается, вера
в наши органы правопорядка у него ещё пока сохранилась, хотя и ежу
понятно, что замазанные менты предлагают свой автосервис, который в
доле с разводилами. Лейтенант набирает «проверенный» автосервис,
идут долгие переговоры, посылают несколько фото повреждённой
машины, сделанных с разных ракурсов. Затем, видимо, мастера, по
громкой связи, озвучивают сумму ущерба, потому что лицо Олега
вытягивается. Подхожу поближе и, вопросительно, смотрю на мужа.