Сны белой яблони - страница 3

Шрифт
Интервал


В плодородную тихую долину,
Покрытую садами и виноградниками,
Полями лаванды и чайной розы.

«Пятая луна была рыхлой и ноздреватой…»

Пятая луна была рыхлой и ноздреватой,
Похожей на круглый кусок козьего сыра.
Который едят с ломтем горячего хлеба,
Запивая красным вином. Когда тень ложится
На пустые дороги, и в вечернем небе
Только орлов заметишь у горизонта,
Славно ужинать на краю поля,
Под старым тополем с нежной листвою.

«Шестая луна манила, как море…»

Шестая луна манила, как море,
Глубокой сияющей синевою.
Она расплескивалась волною,
И уносила упавшие звезды.
Она затопляла улицы светом,
Стучала в двери и билась в окна.
Она была дикой, томной и страстной,
Словно вакханка, в тунике рваной.
Кожа у ней пахла солью и солнцем,
В прядях волос запутались ветры.
Были глаза ее полузакрыты,
И на губах запеклось желанье.

«А у последней, седьмой луны…»

А у последней, седьмой луны,
Как у фарфорового блюдца,
Откололся кусочек малый
И покатился во тьму со звоном.
Долго я черепок искала
В темных полях, в можжевеловых рощах.
Да не нашла. И искать перестала.
Так и осталась луна щербатой.

«Всматриваясь в слепые сумерки…»

Всматриваясь в слепые сумерки,
Гадаю на лунных лепестках.
В черном зеркале стекла
Отражается свечное пламя.
Твой лик, словно лист осенний,
Освещает тропу моей судьбы.
Поэтому, чем дольше я иду по ней,
Тем более удивляюсь, тем более…
И, чем удивленнее гляжу я
В бездонные озера ноябрьских ночей,
Тем обостреннее мой слух вбирает
Ропот угасающих слов твоих,
Гул странных наречий —
Томленье травы под снегом,
Хруст ледяного ливня,
Примерзшего к карнизу,
Шорохи осыпающихся звезд.
И, чем тише моя речь,
Тем яснее позывные твои —
Слышу! Можешь говорить
Чужими голосами, убегающими строчками,
Мгновенным росчерком снежных хлопьев,
Ветром в темных провалах дворов.
Слышу! – Только говори, или просто будь…
Тогда я буду с нежностью
Смотреть в глухую темень окна —
В око бездны в белой решетке рамы —
И вдыхать аромат бессмертной розы,
Распускающейся в твоих ладонях,
От тепла твоего дыхания —
В самой сердцевине полуночи,
Когда время летит к весне…

«В чаще веток шевелится стая…»

В чаще веток шевелится стая
Пестрых листьев, и ветры гудят.
Там пахучий сентябрь отцветает
Желтой астрою после дождя.
По зеленому сумраку кружев
Солнце ткет запоздалый узор —
И холодные капли жемчужин
Озаряют заплаканный бор.
Бродит осень, горючие слезы