Две другие бабули согласно закивали головами. Та, что седая, подхватила:
– Они там совсем совесть потеряли! И подъезд не убирают, и площадку детскую метут кой-как! А воды горячей, по нынешним временам, почитай, все лето нету. Двор перекопали, вон, девка слетела, так чуть сыночка Дашкиного не убила! Потому что тесно, пройти негде! Прям около ее коляски и упала! А если бы в коляску? Упокой Господь ее душу грешную! – спохватилась бабулька – Слышали, как Дашка на покойницу орала? Матом прям! Одна лежит, кровища вокруг течет! А вторая орет почем зря! Успугалася! Заорешь тут! Да все одно, скоро все там будем! – Бабуля перекрестилась и продолжила: – А за квартиру, будь здоров, берут! И ремонта в доме уже лет двадцать, почитай, как не делали! И одни узбеки у них! Одни узбеки! Господи! Как мы дальше жить-то будем? Совсем Москва уже в караван-сарай превратилась! А знаете, что батюшка говорит? Они к нам в церковь за святой водой ходють – они ею лечатся! Спаси нас Господи! – бабуля снова перекрестилась.
– И не говорите! – вступила третья бабуля с редкими, крашеными хной, волосами. – Я давеча с утра захожу в наш продуктовый, молока на кашу, маслица, да хлеба купить, а на кассе сидит такая, бронзовая, не русская и не понимает, что я ей говорю! Глазами черными хлопает и что-то по-своему лопочет! Хер-хер-хер, да, бер-бер-бер! Если едешь к нам на работу работать, то хоть пару слов выучи! Прутся сюда! Знают по-русски только три слова: дай, рубль и доллар! И те выговорить не умеют! Дяй рубяль, дяй долляр! Тьфу! – бабулька тоже перекрестилась.
Все три бабули одновременно вздохнули и осуждающе посмотрели на Тому и Сашека, как будто в приезде и в засилье гастарбайтеров были виноваты именно они. Маша Петровна, строго глядя на Тому, спросила:
– Так вы-то оба кем ему будете? Поэту нашему?
– Я сестра его троюродная. – Тома приняла сердобольный вид, стала какой-то серенькой, незаметной мышкой. Голос ее, обычно широкий и звонкий, вдруг стал извинительно-оправдательным, тихим, стыдливо-просящим. И куда все красота подевалась?
– Вы знаете, мы очень редко видимся. Больше по телефону общаемся. Мы совсем в другом конце Москвы живем. Работаем. Времени совсем нет. Нам его коллеги сказали, что его невеста из окна выпрыгнула, вот мы и приехали. Как Поэту сказать? Даже и не знаю. А это мой муж, Александр.