С 50-х годов Лёва начинает писать сам. Тоже знакомое дефектологам явление: начитавшись чужих книжек, «трудные», неуправляемые юнцы часто испытывают желание «тоже написать что-нибудь этакое». Обычно это мемуары. Вот и у Толстого первое произведение, вышедшее в 1852 г., называется «Детство». Вот только сделано оно полностью под Тёпфера и целыми кусками списано с «Эмиля» Руссо. Ерунда, сам же сделал! Надо полагать, родне такая самодеятельность уже надоела, брат служил тогда на Кавказе, отправили и нового писаку служить, в Крым. Результатом смены обстановки явились «Севастопольские рассказы». Однако автор однозначно утверждает: «Повторяю вам, всё, что я знаю о войне, я прежде всего узнал от Стендаля». Вот и написаны они в его стиле, полностью, только по-русски. Тогдашний редактор «Современника», Иван Тургенев, не заметил этой тонкости и по доброте душевной посоветовал автору писать дальше. Потом он себе этого простить не мог.
К 1857 г. Толстой вышел в отставку, военная служба ему разонравилась, надоела, оставила «самое неприятное впечатление». Ну, у людей безответственных и недалёких это довольно типичное поведение. И едет «набираться ума» в Париж. Не в Прагу, не в Вену, не в Рим, даже не в Берлин, а в Париж, богемный чердак с бистро… Туда, где снизу вверх смотрели на русских и дрожали при словах Царь де Рюсс. Туда, где русские офицеры вели себя, как дикие туристы, не стесняясь туземцев (ради забавы можете почитать мадам Бенцони). И ничего удивительного, вонючая, грязная Европа, которая не мылась 700 лет, которая после крестовых походов запретила бани как источник разврата и заразы, в которую русские привезли свои походные бани, вызывала у привыкших мыться под проточной водой победителей Наполеона соответствующие чувства. Сам Король-Солнце мыться просто ненавидел, Бонапарт не любил, когда мылись его женщины. В Грановитой палате Кремля, которая была построена на сто лет раньше знаменитого Лувра, в отличие от него, имелась канализация и туалеты, а не мывшее рук высокородное французское дворянство справляло естественные надобности прямо в коридорах дворца. На Руси же самого Андрея Первозванного встретили баней; дома друг к другу не лепились, дворы проветривались, и никто не выплёскивал помои на улицу, как в европейских городах. В Париже накануне революции было закрыто знаменитое Кладбище Невинных, представлявшее собой длинные ямы, в которые 800 лет сбрасывали трупы, ничем их не прикрывая. На этом месте был построен рынок продовольственных товаров. Хороша столица Просвещения! К слову, несмотря на