На первый взгляд, она не имеет никакого отношения к тому, что со
мной случилось прошлой ночью. Она была явно удивлена тому, что я
появился у нее на пороге, но вовсе не шокирована. Будь она
причастна или хотя бы просто в курсе, то удивление было бы совсем
другого уровня.
Какой еще вывод я мог сразу сделать? Мы вроде в неплохих
отношениях. Во всяком случае никакого явного неудовольствия по
поводу моего появления она не высказала. Ну что, ж... Значит,
дальше я только делаю вид, что пью. Формат вечернинки таков, что
через часик мы будем сидеть на кухне и вспоминать всякие давно
минувшие дни. Точнее — она будет вспоминать, а я слушать,
поддакивать и мотать на ус.
Интересно, откуда у нее квартира? Ей же всего восемнадцать.
Наследство осталось от какой-нибудь бабушки? Я, конечно, много знал
об этом семействе, но восьмидесятый был немного раньше тех времен,
которые меня интересовали. Ну и я, конечно, хороший инвестигейтор,
но знать все я в любом случае не мог.
Бобер водрузил на проигрыватель черный диск грампластинки.
Склонился над сундуком радиолы аки Кощей, аккуратно поставил
иголку. Раздалось шуршание винила, и из колонок полилась
«космическая электроника».
Да? Я почему-то считал, что «Спейс» более поздняя группа.
Хотя я никогда серьезно музыкой не увлекался. Нет, у меня всегда
были какие-то пластинки и какие-то кассеты. Стадию катушечного
магнитофона я благополучно пропустил. Но за какой-то особенной
музыкой я не гонялся, в шпионские игры с фарцовщиками винилом не
играл. Но «Спейс», в общем-то, вроде и не относился к запрещенным
редкостям. Я долгое время даже думал, что это советская группа.
Много позже уже узнал, что они из Франции.
— Да ты уже достал со своим космосом! — раздраженно протянула
брюнетка. Пока Бобер возился с пластинкой, она успела сходить
«припудрить носик», и ее морковная помада стала еще более
оранжевой. — Нормальной музыки что ли нет?
— Много ты понимаешь... — начал оправдываться он.
Потом они вместе взялись рыться в коробке с пластинками, а я
пошел на кухню, где уже вовсю дымили Веник и оба ухажера брюнетки.
Кроме сидевших за нашим столиком к Элис пришли еще человек пять с
соседних, но мне пока было лень их запоминать. Пока никто не
выделился, все они просто были некоей аморфной массой.
Для небольшой квартирки народу было, конечно, очень много.
Четыре человека в кухне из которых три курят — и вот там уже можно
вешать топор на клубах сизого дыма. Ну и стоишь, как в
автобусе.