Ночью у меня поднялась температура, пусть и невысокая, но нудная, мешающая спать. Оба лафота дрыхли. Я попытался освободить руки – безрезультатно, Лоикун умел связывать. Сон сморил меня лишь под утро. И то не сон – полудрема, постоянно прерываемая шорохами леса. Само положение связанного вызывало чувство беспомощности.
Проснулся я от холода, когда только забрезжил рассвет. Температуры вроде не было, Лоикуна тоже. Я попытался сменить положение, чтобы хоть немного размять затекшее тело, и наткнулся на безумный взгляд Оссурина.
– Goleb stekan zaga, – угрожающе произнес лафот.
– Оссурин, ты перейди на имперский, я не понимаю.
Он в ответ зарычал. Со стороны реки появился Лоикун со сплетенной вчера корзиной, или, вернее, мордушкой, в которой трепыхалось несколько довольно увесистых рыбин. Оссурин оживился и вывалил на своего соплеменника поток слов. Я ни одного не понял, но по экспрессии речи можно было с полной уверенностью сказать, что каждое слово было матерным. Лоикун молча разрезал рыбину вдоль хребта и ловко снял с нее кожу вместе с чешуей. Потом старательно вытащил все кости, складывая кусочки мяса на лист лопухообразного растения, и принялся за вторую. Когда он закончил чистить рыбу, то, отправив несколько кусочков прямо в сыром виде себе в рот, подошел сначала к Оссурину. Тот попытался укусить соплеменника, а рыбу, которую Лоикун засунул в него насильно, разжав его челюсти, выплюнул. Лафот вздохнул и подошел ко мне.
– Еш.
Я послушно открыл рот. Пока ел, наблюдал за лицом кормящего, его лоб был покрыт капельками пота.
– Давно каша орка ел? – спросил он меня после завтрака.
– У орков.
– Лепешка нет?
– Нет, лепешек не было.
Он отвязал мои руки.
– Может, трава «глупый воин» лечит каша орка. Будешь рыба ловит, трава из река тоже рват, лошад смотри. Оссурин не ругатса – ты кормит. Я не ругатса – меня кормит. – Лоикун сел на мое место. – Если тебе плохо – класть меч к нам на нога, мы потом свобода. Если я или Оссурин кричат – класт нам трава в рот. Тихо надо.
С первого раза связать ему руки не получилось. Пришлось мне пройти мастер-класс у связываемого. Когда дело было сделано, я, оглядевшись, поднял мордушку:
– А внутрь что класть?
– Рыба кишок ложит. Каша больше нет.
– Ты что, туда орочью кашу клал?!
– Да. Мало была. Вам ест надо. Мне ест надо. Рыба не ловит, если нет ничего.