- Извините, Ваше Императорское
Величество, дагерротипирование или как принято сейчас говорить,
фотографирование преступников дело весьма дорогое, тут лаборатория
отдельная нужна.
- Хочу сказать вам, Иван Дмитриевич,
что сейчас получен новый материал, целлулоид, его использование для
фотографирования делает сей процесс более дешевым и простым. Так
что вскоре это будет вполне обыденное занятие, а вот насчет
лаборатории вы правы, а я запамятовал. Вам без лаборатории никак
невозможно! Так что жду ваших предложений… через неделю.
Справитесь? Вижу по вашим глазам, что… ладно, через десять
дней…
Думаю, что глаза мои были не
квадратными, а кубическими, и как не вылезли из орбит – понятия не
имею! Я никак не ожидал, что государь в своих пожеланиях превзойдет
мои самые смелые мечты и прожекты. Чтобы добить меня окончательно
он сказал:
- И вообще, Иван Дмитриевич, ваше
дело сыска надо ставить на научные рельсы и начинать готовить
профессионалов своего дела. Скажите, где у нас готовят на сыщика?
Вот именно! Такого учебного заведения нет. Думаю, необходима школа,
нет даже училище полицейских кадров, с отделением сыска. И вам не
отвертеться от того, чтобы не поделиться своими знаниями с теми,
кому это станет необходимым в ближайшем будущем.
А уже через месяц в штате моего
сыскного отделения появился и научно-технический отдел, к которому
были приписаны криминалист-фотограф Альфред Качинский и
криминалист-дактилоскопист Карл Стандарт, а также уличный художник
Каллистрат Хамовников. Но новость о том, что такие же криминалисты
вскоре окажутся во всех крупных городах России меня искренне
обрадовала. Ведь теперь нам, сыщикам, стало работать намного
легче.
Надо сказать, что отечественная
криминалистика развивалась более в направлении медицинских
исследований, тех же описаний ран от холодного и огнестрельного
оружия, последние подробно составлены Николаем Ивановичем
Пироговым. Были исследования по обнаружению ядов. Но исследование
доказательств преступления, обнаруженных во время следствия на
научной основе серьезным образом хромало.
Я решил рассказать вам историю,
которая не войдет в мои мемуары, если у меня будет время и силы их
составить. Почему не буду? Ибо в этом деле выявились интересы
государственные, что стало для меня полнейшей неожиданностью. Ибо
ничто не предвещало ничего необычного. Банальное убийство мещанки
С., двадцати одного года, сделанное, скорее всего, в приступе
ревности. Кинжал, которым было сделано убийство был найден на месте
преступления, даже более того, оставлен в ране. Удар был нанесен
весьма профессионально – в сердце со спины, очень может быть, что
жертва пыталась кричать, а ей закрывали рот, во всяком случае, мне
так показалось. Девица сия была росту среднего, довольно упитанна,
со слов соседей и дворника, ничем особо не занималась, деньги на
содержание ей присылали родители из Казани. Живет в доходном доме
купчихи П. уже второй год. Платит исправно, в скандалах не
замечена. А вот кинжал, точнее, кортик был весьма примечательным,
хотя бы тем, что это было оружие морского офицера. Стали
спрашивать, не было ли у нее поклонников. Было и даже несколько.
Причем, дворник заметил, как однажды девицу к дому подвез экипаж и
выйти ей помог как раз морской офицер, ибо был при мундире и с
оружием. Но вот у себя госпожа С. мужчин не принимала – это в один
голос утверждали и дворник, и соседи. Вела себя более чем скромно,
работы не искала, много читала, по словам одной из соседок,
готовилась к поступлению на Бестужевские курсы. Во всём этом была
какая-то странность, но мне пока что не удавалось ее уловить.
Первый тревожный звоночек прозвучал в ответе на мой запрос из
Казани: никаких господ Д., чьей дочерью сказывалась и значилась
госпожа С., в сем городе никогда и не было. Вторая странность –
деньги к ней приходили не из Казани, а из Москвы, через весьма
солидный банк с анонимного счета. Это было весьма подозрительно. На
орудии убийства оказались отпечатки пальцев, достаточно четкие, что
не могло не радовать. Осталось найти того самого морского офицера,
которому оные «пальчики» принадлежали.