— Может их предупредили, что караван не придёт? — предположил
я.
— Или что-то случилось, — пожала Люнь плечами.
— Если только разбойники случились. Те не были похожи особо на
дикарей, кстати говоря. Одеты как последние оборванцы. Явно обычные
уголовники.
Я решил подождать до следующего утра и, если никто не придёт,
двинуться дальше на запад. Собственно, так и произошло. На
следующий день после холодной ночи, где очень пригодился плед с
подогревом от пахана дикарей, я окинул взглядом пустую округу и с
сожалением понял, что ждать дальше у моря погоды смысла не имеет —
никто сюда не придёт.
Поэтому собрав те небольшие пожитки, что у меня были, мы вновь
отправились в путь.
Но первый бархан я позволил себе преодолеть всё же на свои
двоих.
Это была своего рода приятная церемония что ли, вступить с
твёрдой земли на зыбкую почву. Просто прикольно было именно
преодолеть пешком первую волну, покорить её на своих двоих,
вступить на совершенно другую землю, чувствуя, как проваливается
песок под ногами.
А потом понять, как же повезло уметь летать, так как идти по
такой почве просто замучаешься.
Кстати, песок здесь был тоже не самый обычный. Настолько мелкий,
что скрипел под ногами, больше всего он напоминал мне муку. И едва
ты коснёшься его, он сразу же липнет и забивается в любую щель.
Забравшись на вершину первой небольшой дюны, я посмотрел на
горизонт.
Таких волн дальше была целая бесконечность и чем дальше, тем
больше они выглядели. На самом горизонте дюны вообще поднимались на
десятки метров вверх, словно огромные волны-убийцы. Слава богу, что
идти нам по ним не предстояло, иначе страшно представить, каково
было бы вот так по ним забираться…
За первый день мы ушли достаточно далеко.
Земля позади окончательно исчезла из поля зрения, и теперь мы
действительно были окружены одними песками, которые на горизонте
чёткой линией граничили с идеально голубым небом. Ни единого
облачка, только солнце, которое выжигало всё живое.
И здесь, где не было ни единого ориентира, только однотипные
волны, понять, откуда мы пришли и куда надо двигаться помогали лишь
звёзды, да внутренний компас, однако последнему я всё же не
доверял. Такие вещи частенько давали сбой в обстановке, где всё до
ужаса однотипно.
— Знаешь, я раньше восхищался красивыми видами, а сейчас смотрю
и как-то уже устал видеть один песок, — пожаловался я.