– Я не хочу к стражам, – шмыгнула носом Мели и умоляюще посмотрела сначала на одного мужчину, а потом на другого. – Мы же не попадёмся?
– Воровское дело, оно такое, – протянул Джет, поправляя затасканную коричневую шапку на своей голове. – Гарантий не даём. Ты ещё можешь отказаться.
Мели категорично мотнула головой и нервно скомкала под пальцами край голубого платья. Они втроём сейчас сидели в подвале кабака, где она подрабатывала разносчицей еды, и в разговор то и дело вмешивался громкий смех сверху – кто-то решил гулять до утра, пропивая последние деньги.
– Как знаешь, – вздохнул Джет и вытер ладонь о свои рваные штаны, чтобы коснуться волос девочки. – Но космы свои золотые запрячь, найдётся у бати шапка? Мы – тень, крадущаяся в ночи! И никакой светлой одежды! – он указал пальцем на их силуэты, казавшиеся в свете единственной свечи коричневым размытым пятном.
Мели поджала губы:
– Нет у меня папы. И шапки тоже нет.
Мужчины переглянулись, и ей показалось, что в их глазах блеснула жалость.
– На, девочка, – и коричневая шапка Джета перекочевала с его головы прямо на ее. Мели сглотнула и решила постирать вещицу дома, как только придёт. – Завтра здесь же после разноса ужина, поняла? Наш господин, – он выделил последнее слово и сплюнул на пол, – уйдёт в это время выбирать себе шлюху, освобождая нам комнату. Не опаздывай.
2. Глава 2
– Мам? – девушка сняла с головы шапку и стряхнула с ног сапоги, закрывая деревянную дверь на засов. Тишина пугала. Вязкой субстанцией она растекалась вокруг после её выкрика вглубь дома и не растворялась.
– Мам! – Мели сглотнула и кинулась в комнату. – Мама!
Звук кашля едва не расколол сердце надвое, и из лёгких вырвался вздох облегчения. Мели на трясущихся ногах дошла до кровати больной и упала возле неё на колени. Схватила худую кисть мамы в свои руки и прижала к щеке, зажмурив глаза.
– Я уснула, милая, – прохрипела мама, едва пошевелив тонкими пальцами. – Пока жива, – и засмеялась своим лающим кашлем, содрогаясь всем телом. – Напугала?
– Нет, что ты, – девочка шмыгнула носом и подавила улыбку облегчения. – Мы ведь знаем, что всё будет хорошо.
– Конечно, – голова ее дернулась в кивке, но в глазах застыло безразличие к своей жизни: она слишком долго боролась. Устала и лишь ждала конец, пытаясь не сильно расстраивать своих родных. – Опять работала допоздна, Амелия?