После обеда – экспертиза психического здоровья. Сегодня по плану на обследование направляется один задержанный – без паспорта, без памяти, без примет. Подозревается в участии в похищении ребёнка. Посмотрим…
Так, тесты заполнить не получается: читать и писать не умеет, хотя речь грамотная, но какая-то «неместная». На злодея-похитителя не похож, парень вроде честный, помнит лишь своё имя. Надо отправить в больницу и понаблюдать. Так и напишем.
А это кого привели? Так не договаривались! Один же по плану был! Что со вторым? Ночью проблемы начались? Сражался с кем-то невидимым? Еле связали и в карцер закрыли? Сегодня бред стал нести, что он из сказки? Якобы буйно вёл себя потому, что врача от нечисти спасал? Любопытно. Ох, лицо-то какое знакомое – прямо как у Ивана-царевича из сна! И голос, и слова те же: «Я тебя освободил, и ты меня освободить должен! Помни! Ты должен!»
– Ладно, и этого – в больницу! И меня, наверное, скоро туда же пора будет!
Мнень довольно хмыкнул: Иван и Философ по-прежнему вместе!
Домовой по-своему, по-бесовски, полюбил мальца, расставаться с ним всё больше не хотел и потому рассуждал классически-эгоистически: «Он моим станет, а я его не буду сильно мучить. Вообще не буду мучить! При себе просто держать стану всё время и всё. Ничего, поплачет поначалу, потоскует да и привыкнет. Вечность ко всему приучает. Лишь бы Кощей не вмешался! А вот если он в чужие лапы попадёт, ох над ним и поизгаляются! Потому в его интересе помереть где-нибудь тут, рядом со мной! А на Белый свет выпускать, домой возвращать его никак нельзя: там к нему евонная мамка меня не подпустит – ишь, с какой верой парня отмаливает, камни как вода растеклись!»
– Ты, Коля, молодец, так не каждый может! – похвалил Домовой мальчишку в надежде, что на мытарстве тщеславия парня такой ужас обуяет, что разрыв сердца сразу всё поставит на место.
– Разве я молодец? Это ж мамин голос был. Я таких слов и не знаю даже! – задумчиво ответил мальчик. – Слава Богу, что так всё получилось.
Затряслась земля, заметались пылающие невидимки, застонали камни, завопил бес:
– А-а-а! Жжётся! Не говори так больше! Кощей услышит – обоим не поздоровится!
– А что я такого сказал? Ой! Ой, гадость какая! Дед, что это?!!
Наступив на какую-то гнилушку, Коля поскользнулся и угодил в склизкий жёлоб. Помчался невесть куда, как в аквапарке по чёрной трубе, потом вылетел из жёлоба и плюхнулся в бассейн, по дну которого ползали уродливые червеобразные твари: они пожирали друг друга, проникали друг в друга, переплетались друг с другом…