Зимин некоторое время молча дымил сигаретой, а когда
аккуратно раздавил окурок о пепельницу, сказал:
- Ты знаешь, что после нашей китайской истории и недавней
продажи «Бурана» я располагаю довольно внушительной суммой и, если
ты меня сумеешь убедить с цифрами на руках, буду готов значительную
ее часть вложить в дело.
- Принято. Я и сам кое-что подкопил. Конечно, на порядок
скромнее, но все же… Думаю, на первом этапе будет достаточно. Я не
планирую проекты вдолгую. Расчет на достаточно быструю
реализацию.
- На чем основан такой экстремальный градус оптимизма? –
не без скепсиса отозвался Беньямин. – В жизни обычно все наоборот,
сроки всегда оказываются шире и дальше, чем хотелось бы.
- Я понимаю и заранее закладываю такую возможность. В
любом случае, сначала сделаем полный расчет бюджета и продумаем
сколько, куда и кому продавать. Вы поймите, мы можем сколотить свой
клан-корпорацию! Вот главная цель!
- И она более чем достойная, – счел нужным поддержать
воспитанника Зимин. – Если смотреть на твой старт, то разгон взят
хороший, главное: выбирать задачи по силам и на крутых поворотах не
споткнуться и не вылететь с трассы.
- Отлично это понимаю. И в скором времени уже предъявлю
первые цифры.
- Посмотрим, повторюсь, можешь на меня
рассчитывать.
- А мне как-то сомнительно. Нет, я вижу своими глазами
этого вундеркинда, ставшего в семнадцать лет капитаном рейдера. И
понимаю, что он сильный одаренный. Слышу, как взросло и здраво он
рассуждает. И знаю теперь, наследником какого состояния он
является. Но сейчас речь не за ОЗК, а за конкретный гешефт,
созданный вот этой светлой головой и этими молодыми
руками.
- Так мы будем рядом. Где надо поможем, где надо прикроем,
а где надо и подскажем.
- Это да. Но в столицах такие хищные рыбы в мутной воде
шныряют, что мое вам почтение. И к слову, а где эти зловредные
родственнички нашего Марта сейчас?
- Вот вы и займитесь этим вопросом, Семен Наумович.
Разузнайте все, соберите сведения и держите их под
присмотром…
В середине ноября у графини Оссолинской приключился
неожиданный и жестокий приступ осеннего сплина. Что было тому
причиной – затянувшаяся штормовая погода и сырость, охватившие
Лазурный берег, или успехи русской армии на Дальнем Востоке, – не
смогла бы сказать и она сама, если бы решилась на такой
необъяснимый порыв откровения даже наедине с зеркалом. Вот и
сегодня миледи с самого утра почти неподвижно сидела в своем
любимом широком кресле и без конца курила, потягивая через длинный
слоновой кости мундштук тонкие ароматные пахитоски [1].