Она пронзительно свистнула. И Астра полетела ещё быстрее,
увеличивая отрыв.
Девушка не остановилась даже у городских ворот, где стражникам
пришлось броситься врассыпную, чтобы не оказаться под копытами.
Внуков ректора Академии в городе знали все. И также все знали: если
кто-то из них спешит, значит, произошло нечто важное.
Порой важным становилось острое желание увидеть отца или
поскорее обнять мать. Но об этом горожанам говорить было вовсе не
обязательно.
Идарис встретил адептов полуденным гомоном. Люди сновали по
улочкам. Носились смеющиеся дети. Скрипели телеги. Кричали
лоточники. А за стеклянными витринами местным магазинчиков кипела
торговля. Покупатели выходили со свёртками и широкими улыбками. А
кто-то, напротив, распекал торговца последними словами за то, что
не смог получить скиду.
Белые камни домов и светлые булыжные мостовые оттеняли листья
дикого винограда, который рос тут и там, опутывая постройки. В это
время года он уже начал наливаться вишнёвым оттенком и теперь
тянулся вверх, к ясному августовскому солнцу, кое-где забираясь на
оранжевые черепичные крыши. Там грелись ленивые кошки и отдыхали
голуби. Казалось, что подобное соседство не смущает ни тех ни
других.
Идарис был многолюден и прекрасен, как ведьмовский котёл, полный
до краёв волшебного зелья. Матушка так и называла столицу: кипящий
котёл. Здесь можно было встретить все чудеса мира. Отыскать самого
себя. Или потерять навсегда.
Астра перелетела через спавшего посреди улицы пса. Затем прянула
в сторону, чуть не угодив в тележку молочника. Лысоватый мужчина
послал вслед ёмкое проклятие. Мор бросила торопливое извинение в
ответ.
Чтобы не стать причиной несчастного случая, она чуть натянула
поводья. Её лошадь послушно замедлила ход, а девушка
оглянулась.
Но ни брата, ни Леона там не было. Посреди улицы стоял всё тот
же молочник и, уперев руки в бока, орал ей вслед неприятные
пожелания.
Моргевейн не обратила на них никакого внимания.
— Вот же стервецы, — процедила она сквозь зубы.— Решили
срезать.
Адептка снова крикнула извинения, а затем развернула лошадку и
направила её по другой дороге.
Широкие улицы сменились дворами и переулками. Запетляли меж
домов и хозяйственных построек. Но девушка отлично знала город.
Заблудиться она не смогла бы даже с завязанными глазами.