– Вот вы где! – на плечо, как мешок с песком,
плюхнулась ученая птица Гамаюн. Рука привычно заныла, я обреченно
поморщился, – Ну, куда без меня успели вляпаться?
– Не твоего ума дело, – показала ей язык Машка. –
Будешь много знать – заржавеешь.
– Да не больно‑то и хотелось! – птица лязгнула над
моим ухом клювом. Звук получился, будто железный гвоздь
лопнул. – Утонете – домой не приходите…
– Ты всё сделала, милая? – прервал перепалку
Лумумба.
– Как велено было, – Гамаюн перешла на деловой
тон. – Комнаты чистые, светлые. Сдает старая ведьма. Бельё
хорошее, кормежка по требованию. Жаль только, клопов нет. И
тараканов…
– Молодец, – погладил её по хохолку учитель.
– Спасибом сыт не будешь. Мне бы орешков…
– Ой, глядите!
Моя напарница указывала на строгую вывеску, расположенную над
одним из домов. Дом по здешним меркам был солидный: добротный
каменный цоколь, верхний этаж собран из цельный бревен. Окна,
крыльцо, петушок на коньке крыши, украшены затейливой резьбой.
На вывеске крупным шрифтом значилось: Купцы Кулибины, Тульский
оружейный завод. И, более мелким шрифтом: Дробовики. Самозарядные
ружья. Винтовки. Еще ниже, курсивом: Сабли. Мечи. Боевые ножи.
В витрине, на красивых подставках, были выставлены вещи, с
помощью которых люди очень быстро и эффективно уничтожают друг
друга. Что характерно, без всякой магии.
– Базиль, давайте зайдем! Ну пожалуйста… – Машка смотрела
на всё это железо, как голодный ребенок на витрину с
пирожными. – Только одним глазком, честно‑честно.
Я уже закатил глаза, собираясь прочитать лекцию о пагубной любви
к оружию массового поражения, но бвана меня опередил.
– Отчего же не зайти, если ребенок просит, – пожал он
плечами. – Других дел у нас нет, так что можно и
прогуляться.
– Ура! – подпрыгивая, как счастливый воздушный шарик,
напарница рванула к дверям лавки.
Конечно, на провинциальную барышню ассортимент Тульского
оружейного завода производил впечатление чрезвычайное. Видал я, чем
они там в своём городе воюют. А здесь… Охотничьи ружья, винтовки,
дробовики с инкрустацией по ложу и без оной, пистолеты с магазинами
на десять, двадцать, тридцать пуль. Отдельно к ним, как новогодние
подарки, коробки с патронами. Дальше – упакованные в лотки,
наподобие куриных яиц, гранаты.
В отдельной витрине, за толстым стеклом – мечи. Светлая японская
сталь, голубая дамасская, с характерным волнистым узором, и,
конечно же, знаменитый русский булат. Машка, увидев эти сокровища,
так и застыла. Его макароннейшее святейшество, она бы еще ручки,
как для молитвы, сложила…