Я хмуро поднимаю на него взгляд, затягиваясь и выдыхая никотиновый дым и вдруг думая, что ни к чему хорошему сейчас эта тема не приведёт.
– Ну, да, – пожимаю плечом. – Хотя я сам тоже хорош, нечего было её спасать, – сбрасываю пепел на землю, замечая, что остальные парни начинают прислушиваться к нашему разговору.
– Нет-нет, – Джек откидывается назад на вытянутых руках – качели скрипят из-за движения и немного ускоряются. – Ты же поступил как герой, – усмехается парень. – Ты спас эту бедненькую неудачницу от злых одноклассников, как это было благородно с твоей стороны, – он склоняется вперёд и смотрит на меня искоса с подозрительной улыбкой на губах.
Иногда Джек похож на шакала. У него острые клыки и серые глаза, а тёмные волосы постоянно взъерошены. У него широкие плечи, и парень немного крупнее меня. Шрам на шее напоминает о старых драках.
Тони с интересом наблюдает за ним, по привычке складывая и убирая небольшой перочинный ножик. Этот звук нервирует. Голубые глаза парня перемещаются от меня к Джеку, чёрные волосы сильно выделяются на белой коже.
– К чему это ты? – не понимаю я, затягиваясь в последний раз и бросая окурок на землю, туша маленький огонёк носком кроссовка.
Парень пожимает плечом.
– Я к тому, что ты спас её, а она подставила тебя. Ты ведь из-за неё теперь будешь всю неделю опаздывать на наши встречи. Нехорошо, – Джек качает головой и перестаёт раскачиваться – качели двигаются сами, постепенно замедляясь.
Я вскидываю брови.
– И?
Тони смеётся, затем прокашливается и убирает нож в карман.
– Кажется, Саламандр хочет, чтобы ты отомстил этой мелкой, – парень хлопает в ладоши. – За то, что она подставила тебя и не сдала своих подружек.
Все начинают одобрительно смеяться, соглашаясь с версией друга, а я выжидающе смотрю на Джека, чтобы убедиться в том, что это действительно так, но тот лишь загадочно улыбается.
Меня это напрягает.
– Вообще-то мне нет дела до мелких, – пожимает плечом Саламандр. – Но раз она посмела вот так подставить одного из наших, я просто не могу закрыть на это глаза, – парень строит жалостливую мордашку и смотрит на меня в упор. Я прищуриваюсь.
– И что ты предлагаешь? – не понимаю я. – Чтобы мы зажали её так же, как и её одноклассники? – я смеюсь, словно это просто какая-то детская забава, не более.