Дознаватели из Речной Крепости чуть
меньше, чем за пару суток до того судьбоносного момента, накопали
столько и всего, что, фактически, выданный волчий билет, —
невозможность впредь занимать любые должности во всех
государственных структурах на территории Империи, почли за благо.
По началу.
Магические татуировки, какие не
сводились простыми методами, в виде оскаленной шакальей головы
споро нанесли здесь же на правые щеки каждому.
Они промолчали.
Еще бы, некоторые откровенно
радовались подобному исходу. Так как двадцать восемь человек за
свои художества из допросных отправились на нары с разными сроками,
где минимальный равнялся пяти, а максимальный приближался к
двадцати годам рудников. Там и три-то считались отсроченным
смертным приговором. Четверых особо злостных — вздернули. Теперь
они, выставленные на всеобщее обозрение, чуть раскачиваясь на
легком ветру на эшафотах слева от Ворот, пугали мерзким запахом
мертвечины и неотвратимостью наказания, как новых бойцов Стены, так
и местных жителей, которым тоже пришлось несладко. Прочувствовали
на себе стальную длань правосудия и Империи.
Дополнительно доблестных воинов
лишили жалованья за два последних месяца, выплату которого ждали со
дня на день. И сняли полностью с довольствия, попросив в течение
трех суток, на какие снабдили просроченным сухим пайком, освободить
помещения. То есть вышвырнули на улицу с голым задом. Павлиньим
пером в нем послужил приказ сдачи доспехов, оружия и амуниции, на
какую рассчитывало большинство, ведь имущество полагалось за пять
лет службы, а семьдесят процентов наказанных перешагнули этот
порог.
Итоги печальны. Чтобы добраться до
того же Великого Халда требовались деньги. Лишь редкие индивиды из
числа уволенных имели накопления на черный день. Да, кое-кто
отправлял домой семье жалованье, однако и в таком случае было
необходимо время для связи с родными.
В Демморунге и тем паче в Халдагорде,
учитывая послужной список, никто товарищей не ждал. А еще
предстояло пережить Сумеречную ночь, до этого момента вряд ли можно
было найти свободное место на редких купеческих кораблях, какие
рискуя головами, старались успеть первыми совершить рейс после
Зимней ночи до Сумеречной, по окончанию которой и открывалась
нормальная навигация. При этом в той же гостинице Волков, какая
могла принять постояльцев, цены не радовали — две серебряные монеты
за комнату в сутки. Да, в ней проживать могло от четырех до шести
человек, но все же... И никто не собирался снижать стоимость. В
ночлежке у Ямина половина серебряного, однако условия тот
предоставлял специфические. Сюда следовало добавить пропитание.