- Сейчас мы с Алесей играем в Грон, как ты мог заметить, -
отвечаю как есть. – Всё время съедают тренировки, другие
подготовительные мероприятия и сами матчи. А когда «фениксы»
выиграют Лигу, то да, мы уделим внимание друг другу, –
многозначительно смотрю на него.
Лицо Ричарда надо видеть. По-моему, я разбил принцу сердце.
Вдребезги разорвал на невосстановимые куски.
- Короче, не приставай к чужой девушке, принц. Имей честь и
совесть, - беспощадно наступаю я ногой на кровавые пульсирующие
ошметки. – Из-за Алеси здесь тебе находиться точно не стоит. Она не
нуждается ни в твоей защите, ни, тем более, в твоей любви. Можешь
ехать домой.
Ричард молчит. Буря Яки успокоилась, гнева и ярости больше не
видно. Неужели так быстро наступила стадия принятия?
- Я останусь, - бросает он. – Но не ради Алеси.
- Зачем же?
- Если будут переговоры, тебе понадобится свидетель, - отвечает
Ричард. – Я видел, как Амиран с шайкой кидался на тебя, хотя мяч
лежал на земле. Я могу поручиться, что грузин заслужил ту участь,
что получил.
Мы смотрим друг другу в глаза. Когти наконец потухли, Ричард
успокоился.
- Спасибо, Ваше Высочество, - серьезно киваю. – За это, на самом
деле, спасибо.
Ко мне с опаской подходит Серафим Григорьевич.
- Грузины в усадьбе открыли калитку в стене, - сообщает
безопасник. – Они высыпали наружу и чего-то ждут.
Тут у меня звонит мобильник. Номер незнакомый.
- Беркутов, твой номер оказалось нелегко найти, - звучит хриплый
голос с невыраженным южным акцентом, который я слышал лишь однажды
в Волчьей яме.
- Прячусь от папарацци и эстрадных агентов, Петрес Гоча-дзе, -
спокойно поясняю трудности разведки рода Беридзе. – Мне довелось
выступить пару раз на чужих концертах, после этого я возымел некий
интерес у светского общества.
- С другими поговоришь о своих концертах, Беркутов, - сбойнула
хладнокровность у Петреса. – Князь Волконский тебе звонил? Мне тоже
звонил мой сюзерен Багратион. У нас переговоры. Жду тебя в
усадьбе.
Трубку сбрасывают.
Ну понятно. Пока есть возможность, Петрес хочет заманить меня к
себе одного, без Волконского, чтобы запугать. Что ж, дадим
высокородному джигиту такую возможность.
- Я в усадьбу, - поворачиваюсь к Серафиму Григорьевичу. – У нас
с Петресом и нашими сюзеренами пройдут переговоры. Людей с собой
мне не надо. Петрес поостережётся убивать меня перед приездом
Волоконского. Занимайте позиции, докладывайте через сообщения об
изменении обстановки снаружи.