- Так точно, господин, - кивает безопасник.
Теперь я смотрю на Ричарда.
- Ваше Высочество, раз вы выразили желание быть свидетелем,
приглашаю вас с собой в гости к Беридзе.
- Хватит издеваться! - злится Ричард.
- Но вы мне не давали разрешение обращаться по-простому.
- Раньше тебя это не останавливало. С каких пор ты
титульничаешь?
- С тех пор как вы стали вести себя по-мужски, - говорю. – До
этого вы вели себя, как безрассудный ребенок, поэтому и обращался к
вам соответствующе.
- Прекращай «выкать», Беркутов, - бросает принц.
- Раз ты разрешаешь, - улыбаюсь. – Так что? Пойдешь?
- Да-да, давай уже быстрее. Я пришел на смертельное сражение, а
тут, похоже, можно помереть только от скуки.
Ступаем в сторону усадьбы.
- Ну можно было уточнить у меня, собираюсь ли я в принципе
драться, - замечаю. – Если вдруг интересно, пока что всё идет по
плану.
- То есть, драк уже не будет? – грустнеет Ричард.
- Почему же? – удивляюсь. – Одна намечается, но в ней твое
участие не запланировано.
- Ну вот, - принц погружается в черную печаль. - Хоть домой
возвращайся.
Вот так переговариваясь, мы с Ричардом добираемся до распахнутой
калитки. Отряд грузин с автоматами расступается, пропускает нас
внутрь и сами затекают обратно. Калитку захлопывают с гулким
стуком.
Я оглядываюсь. Сама усадьба Беридзе не впечатляет громадностью и
пышностью декора. Мрачненькая какая-то, хоть и необычная в плане
архитектурных решений. Её необычность заключается в фасаде главного
дома - выполнен в стиле неоготики «эпохи Тюдоров». Оригинальность
дома возникает благодаря свободной компоновке разновысотных объемов
и гармоничного минимального декора. Особое пасмурное обличье
усадьбе придает башня с черным шпилем.
Основной скоп грузин остается у стены, только двое провожают нас
с Ричардом в господский дом. Там в гостиной утопает в мягком
кожаном кресле мрачный Петрес. Последнее, впрочем, неудивительно. У
него ведь погиб сын.
Заметив нас, Петрес всё же встает. С большим промедлением.
Думаю, зайди бы я один, грузин вообще бы не почесался. Но перед
Ричардом пришлось проявить капельку манер.
- Ваше Высочество, Беркутов Арсений, - коротко здоровается
грузин. – Присаживайтесь. Здесь и дождемся Аркадия Валерьевича и
Циури Томаза-дзе, - он замечает татуировки на моем лице. Глаза
Петреса гнево сужаются. – Беркутов, я правильно к вам обратился?
Может, Лунный плясун?