Босого будущее поселка волновало мало. Если прижмут, не будут
давать жить – он маму хоть на руках унесет и хоть на край света, и
никогда она не будет голодать или в чем-то нуждаться. Одиночество
дарило ему уверенность и силы.
- Я сам схожу, - Босой постарался, чтобы его голос звучал
убедительно.
- Вместе пойдем, - вздохнула мама, - Куда ж ты один?
Мысли ее уже витали вокруг предстоящей тяжелой ночи, а руки
машинально собирали нехитрый ужин: пара лепешек, тушеная с морковью
фасоль и чай из листов смородины, обильно росшей в перелеске у
холма. Босой с удовольствием вдохнул густой аромат тушеных овощей,
приправленных только что сорванными в огороде укропом и луком.
В детстве, когда было время для праздных мыслей, он любил
представлять, как пахли блюда прошлого. Могли себе позволить люди и
сколько угодно мяса, и заморские приправы, и любые фрукты. Был,
рассказывали, у них такой белый порошок, что куда ни добавь – все
становится сладким. Сейчас в пищу добавляли только соль. И
представить было сложно, как это: соль и вдруг сладкая?
Мечты о множестве вкусностей были для Босого в детстве самым
интересным, важнее и сказок, и учебы, и рассказов торговцев,
повидавших много удивительного. Повзрослев, он гнал от себя эти
мысли. Мечты - для мальчишек, бездумных и беспечных. Босой же все
чаще ловил себя на мысли, что уже не мама отвечает за него, а как
раз наоборот – он в ответе за единственного во всем мире родного
человека. Вот не будет Босого – кто принесет домой с охоты
кабаненка, а если повезет, то и оленью ногу? Кто отработает на
общественном поле новую одежду? Кто сходит за кирпичами, пока все
не разобрали, и поправит крыльцо?
Маму на столь тяжелую работу и брать не стоило. Сколько они
выиграют, если она пойдет?
Кирпичи делали редко, вдали от поселка, тщательно пряча место от
гррахов. Складывать печь было нельзя, но и солнце неплохо сушило
глину, если выдержать состав и делать все правильно.
Первое время готовые кирпичи перевозили все вместе,
общественными телегами. Теперь придется таскать на руках.
Сколько унесет мама за раз? Самое большее пять, да и то оттянет
руки и снова начнет стонать по ночам. Сходит два раза – десять. А
нужно шестьдесят. Сам Босой без труда принесет восемь, а потом
сходит еще два раза, да и то если себя пожалеть. За две ночи вполне
управится, если все не растащат до него.