- Так у татарина того ручищи то были, во! - Рябой растопырил
ладони. - А у этого? Во...
Торговец дотронулся до лежащей на прилавке кисти, отрезанной у
едва успевшего перестать дышать висельника. Пальцы на ней были
длинные и тонкие, с аккуратными продолговатыми ногтями.
Дикий не нашел, что возразить.
- А все равно, как мне проверить? Денег просишь как за
настоящую, а втюхаешь мне...
- Я тебя когда-нибудь обманывал? - Рябой скорчил обиженную рожу.
Получилось весьма натурально.
- Меня не обманывал. А Щуку с Осколища наколол с лошадью. И
Марию, косареву вдову, из Потемок, с зерном надул. И
Гришку-дурачка, когда насыпал ему камешков вместо конфет, а потом в
колдовстве обвинил. Едва не сожгли мы его тогда, просто от радости,
что повод появился. Хорошо хоть... Или плохо, черт его разберет...
Хорошо хоть дров на серповском дворе оказалось недостаточно, а идти
за новыми всем оказалось лень.
- Не хочешь, не бери, - обиделся Рябой, - я тебя не
обманываю.
- Ладно, давай, - махнул рукой Дикий, - но ежели что...
Рябой запахнул кисть висельника материей и протянул ее
покупателю.
- Свечку будешь брать? Или своя есть? - он продемонстрировал
длинную, но тонкую восковую свечу. Именно такую, какая Дикому и
была нужна.
Отрезанная в первые минуты после смерти рука висельника, как
говорили в народе, а народу рассказал мимохожий старец в черном
балахоне, способна была открыть дверь в другие миры. Для человека
та дверь непроходима, а вот духи, особенно злые, через такие двери
шастают за здорово живешь. Но если в руке висельника поставить, как
в подсвечнике, свечу, то дверь становится односторонней, и злые
духи этого мира, привлеченные светом, смогут только вылететь сквозь
нее на тот свет, но не влететь.
Рябой лично придумал эту легенду и хорошо заплатил старцу, чтобы
он рассказывал ее поселковым, и как можно красочнее. А еще подробно
описал ритуал, как с помощью руки очистить дом от злых духов. Дикий
был уже третьм человеком, пришедшим за рукой висельника, наголову
окупив все расходы торговца.
- Своя есть, - буркнул Дикий, отсчитывая золотые.
- Намоленная?
Дружинник недовольно поднял глаза, предчувствуя дополнительные
расходы.
- А какая нужна?
- Лучше, конечно, намоленная.
- Сколько?
- Эта, простая, две медяшки. А намоленная - два золотых.
Дикий помолчал, давя в себе раздражение.