Тут она стала краснеть и запинаться,
когда продолжила говорить следующие слова:
- Я ещё никогда не была с мужчиной,
но если вы поможете…
- А что такого ценного в твоей
девственности для меня? – задал я риторический вопрос, - я красив,
богат, знаменит - твоя девственность для меня ничего не значит.
Почему каждый раз кто-то из вас думает, что это подойдёт для
торга?
Девушка ссутулилась, и стала ещё
меньше, чем была.
- Вот и я не знаю, - тяжело вздохнул
я, - но раз у тебя больше ничего нет? Или есть?
Она отрицательно покачала
головой.
- Тогда ладно, возьму хотя бы твою
девственность, - милостиво согласился я, - с паршивой овцы, хоть
шерсти клок. Снимай кофту и платье.
Краска стыда залила её щёки и уши, но
тем не менее, поднявшись на все свои метр шестьдесят пять, она
сначала стала расстёгивать пуговицы на кофте, затем завозилась с
платьем.
- Давай быстрее, пока я не
передумал!
Она вздрогнула, словно от пощёчины и
через минуту осталась передо мной лишь в знакомом уродливом
бюстгальтере советского производства, и плотных серых рейтузах.
- Снимай верх, - распорядился я, и
она, нехотя заведя руку назад расстегнула его и опустила бретельки
вниз, не отпуская, впрочем, ещё ниже, чтобы не показать целиком
обнажившуюся грудь. Лицо Лизы при этом пылало огнём от стыда и
смущения.
- Подойди ко мне, - сказал я. Мне
было совершенно не совестно над ней издеваться, поскольку честно
говоря эти спасения стали надоедать своей однотипностью. И пусть
каждый случай был по-своему уникален, но это стало уже приедаться,
а потому, я не собирался облегчать никому задачу по заключению
договора между нами.
Девушка встала напротив, закрыв глаза
и тяжело дыша, а я протянул руку и погладил её грудь, едва
выступающую над кожей вместе с соском, тут был чистый нулевой
размер.
- Одевайся, где эта ваша дача? – я
спокойно поднялся и отправился переодеваться.
Вернулся я через пять минут, застав
на кухне всё так же стоящую неодетую Лизу.
- Тебе особое приглашение нужно? –
удивился я.
- Но я…вы…моя девственность…, - едва
слышно пробормотала она, смотря на меня круглыми глазами.
- Оплатишь после работы, - твёрдо
сказал я, - одевайся!
Она, недоверчиво смотря на меня,
быстро собралась, а я оставил её подождать меня в квартире, пока
сам сходил на крышу и вытащив пару кирпичей из кладки стены, достал
пистолет и новый глушитель, завёрнутые в промасленную бумагу.
Оттерев их от остатков масла, я проверил работу механизма, вставил
обойму, взял запасную, затем дослал патрон в патронник, после этого
поставил оружие на предохранитель и заправил его за поясной ремень.
Только после этого пошёл вниз к ожидавшей меня девушке.