– Кузнецовы здесь живут?
Мать, хватаясь за стены, побежала к выходу, а отец изменился в
лице и вскочил, уронив стул.
– Это от Игоря? – выдохнул он. – Что с ним?
– Всё в порядке, – раздался по-военному чёткий голос, – я с
весточкой от него.
Но матери стало плохо, она никак не могла вздохнуть. Её усадили,
Марина накапала «Корвалола», видя, что и отец бледный, дала выпить
и ему.
– Полканов Павел Егорович, – представился мужчина. – Меня тут в
Союз командировали, и я решил к вам заехать, сказать, что с вашим
сыном всё в порядке. У меня час времени – вы письмо ему
соорудите.
– Сейчас-сейчас! – воскликнули обе девушки, Таня и Марина. – Вы
садитесь. Чаю попейте, у нас и торт есть.
– Может, чего покрепче? – спросил отец.
– Спасибо, крепкого я уже выпил, а от чаю не откажусь.
Девушки, слушая тихое повествование о том, что жизнь у Игоря
похожа на курорт, писали ему письма. Они не знали, что Полкан умеет
владеть собой и его интеллигентная внешность – такой же камуфляж,
как и гражданская одежда.
Полкану поручили набрать и подготовить ещё одну группу бойцов.
Оставив вместо себя Саньку, он проехал по училищам. Советовался с
начальниками и, выбирая добровольцев, понял, что подсознательно
ищет детдомовских.
Почему? Он бы не мог ответить. И совсем не потому, что их некому
оплакать. Может быть, потому, что сам он был послевоенным сиротой?
А может, глядя на Саньку, понял, что они самой жизнью
запрограммированы на выживание.
Идя по улицам города, он чувствовал себя здесь чужим. В голове
не укладывалось, как люди могут веселиться, влюбляться, ходить в
кино, когда там война... Павел понимал, что, не дай бог, будь война
в Советском Союзе, люди бы так не относились к ней. Значит, эта
война неправильная, под каким соусом её ни подавай.
Только родители тех, кто носит погоны, сейчас умирают от страха
за своих детей. Взять отца Игоря – мужик прикурить не мог, так
дрожали руки в ожидании плохой вести. Слава богу, набожным он стал
за последние годы. Слава богу, он к ним не с похоронкой. Но кто
знает, что случится завтра...
А Саньку никто не ждёт. Парень этот – прирождённый тактик. За
друга порадуется: тому и девушка, и сестра написали. Согреют и его
их строки. Он не знал содержания писем, и хоть они были не
заклеены, даже глазами не пробежал. Этот всё правильно
прочитает.