— Мы подумаем над этим, хотя заранее ничего обещать
не можем, — дал понять хозяин кабинета, что дальнейшее
развитие этой темы бесперспективно.
— Подумайте. — Тон Якова Ильича мне совсем
не понравился, но надавить на него сейчас было
нечем. — Так, что еще? Зажигалка или спички, литр медицинского
спирта, шоколад с цельным лесным орехом — плиток пять,
бутылка коньяку — пол-литра.
— Коньяку какого?
— Хорошего. Еще с вас штук сто «дельтатермов».
— Это что такое? — оторвал взгляд от листа,
на котором делал пометки, Владимир.
— Грелка солевая, в аптеке спросите, они в курсе.
И очков солнцезащитных штук тридцать. Только смотрите, чтоб
линзы ультрафиолет не пропускали.
— Зачем тебе столько? — удивленно уставился
на меня Володя.
— А я, как та мартышка, весь увешаюсь. Надо,
в общем. Вы мне лучше вот что скажите — число
сегодня какое?
— Первое декабря с утра было, — хмуро посмотрел
на меня вертевший в руках очки Яков Ильич.
— Добро пожаловать в зиму, — ухмыльнулся я,
но мои собеседники шутку не оценили. Ничего, скоро
дойдет. До тех, кто в живых останется.
«Здравствуй, жопа, новый год!» Именно эта мысль мелькнула
у меня в голове, когда старенький тентованный «Урал»
армейской расцветки надсадно заурчал мотором и, перемолов
колесами высокие сугробы, скрылся за густой стеной сосен.
Глотнув морозного воздуха, я с непривычки закашлялся
и с тоской оглядел выросшие на ветках шапки снега,
часть которых уже осыпалась стараниями сновавших по соснам
белок. Впрочем, сейчас самих серых проныр видно не было,
и об их визитах свидетельствовали лишь усеивавшие
сугробы следы да расшелушенные шишки.
Проводив взглядом упорхнувшую синичку, я вздохнул, поправил
шапку-ушанку и обернулся к расставленным
на небольшой прогалинке палаткам, светлая ткань которых
в сумраке леса почти сливалась с покрывавшим землю
снегом. Устроившийся у одной из сосен караульный откинул
с головы капюшон маскхалата, поправил ремень свисавшего
с плеча автомата — а ведь не Калашников это!
— и настороженно уставился в мою сторону.
А может, и не в мою: рядом
с выгруженными с «Урала» мешками уже прохаживался
раздававший указания Владимир Николаевич, фамилия которого
оказалась ни много ни мало — Генералов. Его
подчиненные, все как один крепкие парни, без излишней суеты таскали
мешки в палатки. Без дела топтались только двое —
нарядившийся в темно-синий пуховик невысокий парнишка, который
то и дело поправлял съезжающие на переносицу очки,
и молодая девушка, немного перекосившаяся под тяжестью туго
набитой дорожной сумки.