- Так начали вроде исправлять...
Нормальная техника тоже приходит!
- Начали... Полгода прошло!
Мужики в черных танковых комбезах
протопали мимо, ругаясь и размахивая руками. Я повертел еще головой
и направился в сторону зданий, стоящих у края поля. По крайней
мере, там полоскалось в потоках горячего воздуха красное советское
знамя с серпом и молотом, и была надежда, что кто-то сможет внятно
объяснить - как мне попасть в Кабул и какого хрена я оказался в
Термезе, хотя лететь должен был вроде как в Ташкент.
Одуревшие от жары часовые у дверей
административного здания с облупившейся светлой штукатуркой
пялились на носки своих сапог и даже не думали меня останавливать.
Порядочки тут у них! Я вошел внутрь, вертя головой во все стороны и
пытаясь понять: куда мне сунуться, чтобы не послали
сразу?
- Товарищ, а вы к кому? - раздался
чуть хрипловатый баритон.
Я развернулся на каблуках и оказался
лицом к лицу с импозантным офицером: лет сорока, высокий, седые
виски, гладко выбрит... Хоть белогвардейца с него лепи, только усов
подкрученных не хватает.
- А я Белозор, журналист из "Ма...",
из "Комсомолки". Странная ситуация со мной произошла - вроде как
летел в Ташкент, высадили в Термезе...
- Журналист? - искренне удивился этот
майор. - А метеоролог где?
- Какой метеоролог? - удивился в ответ
я.
- Ну, вы ведь из Белоруссии? Должны
были прислать метеоролога, гражданского специалиста...
- ...ять, - сказал я. - Извините, это
что - меня перепутали?
- Выходит, что так... Пройдемте со
мной, товарищ журналист. И документики мне свои дайте, а то мало
ли...
***
Конечно, майор Валиев оказался
особистом. Он сидел за пошарпанным столом, заваленным папками, и
изучал мои бумаги, как будто надеялся, что я окажусь шпионом. Под
потолком крутился засиженный мухами вентилятор, на подоконнике
грелась на солнце и исходила газом поллитровая бутылка
минералки.
- Вы случаем не д'Артаньян? - спросил
вдруг он.
- Нет, скорее Гай Гисборн.
- Э-э-э-э... Это же вроде не
Дюма?
- Это народное творчество. Или Фрэнсис
Чайльд, как будет угодно...
- А... Так, вот сбили вы меня с мысли,
товарищ Белозор! Я о том, что почувствовал себя в роли де Тревиля.
Ваши документы буквально дублируют ту самую грамоту Ришелье - "То,
что сделал предъявитель сего, сделано по моему приказанию и для
блага государства"... Только она у вас оформлена по всем правилам,
и, скажем так, в сослагательном наклонении. Мол, если понадобится
помощь и поддержка - окажите, сопроводите, накормите, напоите и
спать уложите... У тебя папа - член ЦК партии, что ли? Тут такие
подписи стоят, что аж страшно.