— Это ты забыл просто! Они же под городскими стенами три
седьмицы стояли! Посады все пожгли, монастырь на той стороне
разорили! А ведь его только-только после прошлой осады
отстроили!
Обсудили и ночное нападение на меня. Убийство брата Данилы
обходили стороной, старались не касаться этой болезненной темы.
Да, оружие с убитых, вся их одежонка мне в качестве трофеев
перешла. Не сейчас, потом, после суда обещали всё передать.
И про сам суд нечего рассказывать, слишком всё это для меня
новым было. Я сначала сильно приуныл — меня же во всём обвинили,
наказание в сорок гривен назначили. А это очень большие деньги
здесь, как я сразу понял по наступившему на площади молчанию. Да
ещё кто-то из женщин так сдавленно охнул при вынесении
приговора…
Вот только потом князь говорить продолжил, не остановился на
первом приговоре. И дальше всё было очень интересно. Оказывается,
они успели за оставшуюся ночь поймать и допросить всех участников
сговора. И Алёна здесь же показания давала, и мужики, что вместе со
мной на помосте лежали и ценные советы давали. Врана тоже
допрашивали. Он мне за Алёну мстил. Решил с какого-то перепугу, что
я на неё глаз положил. Невдомёк ему было, что мне просто память
отшибло! А Стефа на это внимание обратила и решила в своих целях
парня использовать. В общем, тут всё один к одному сошлось. Да ещё
и отъезд моих родичей… Тоже мне родичи! Нашли время, когда
уехать!
В общем, оправдали меня в конце разбирательства по всем пунктам.
И ранее предъявленное обвинение тоже сняли. Получилось отделаться
одним испугом. Плохо то, что не получилось разжиться за все свои
страдания хоть каким-нибудь чужим добром в виде виры за облыжное
обвинение, за напраслину. Ну а что? Я же вроде бы как пострадавший?
Мне же хоть какая-то компенсация за страдания положена? Или нет?
Нет! Всё ушло в казну…
А боярин, муж Стефы, отделался испугом и небольшими, по моему
мнению, которого никто не удосужился спросить, тратами. Откупился
за жену, и на этом разбирательство закончилось. Ну а тати, что по
мою душу в темницу пришли, они… А кто их знает, что это за людишки,
откуда взялись и чьих они будут! Не наши они, и даже не из нашего
города…
Народ после разбирательств никуда с площади расходиться не
собирался, топтался, гудел довольной многоголосицей. Внесли свою
лепту в этот шум и лоточники, шныряли юрко среди людей, кричали
звонко, предлагая разнообразный товар. Одуряюще вкусно запахло
вдруг пирогами и горячим сбитнем, и запахи эти просто сбивали с
ног. Протолкался через толпу, глотая слюну, отмахиваясь от уличных
торговцев. А те так и норовили соблазнить покупкой, подсовывали под
нос свой пахучий товар. Да я бы и купил, но денег нет вообще!
Потому и шарахался. А пока пробирался через толпу — несколько раз
получил по спине, так кто-то из моих сверстников выражал мне своё
горячее одобрение.