— Пока я в бараке пытался найти хоть
одного человека, мои собаки домой убежали, — развел руками
молоденький якут.
— Ох, Толлуман, парень ты, конечно,
бесстрашный, спору нет, но бестолковый. Что ж упряжку-то свою к
столбу не привязал?
Толлуман молчал, виновато опустив
голову.
Вдвоем они уложили парня в
бессознательном состоянии на оленью шкуру и притащили в дом
Алгыстаанай.
— Ну, так как тебя зовут? — спросила
хозяйка, внимательно рассматривая гостя. Какой-то до боли знакомой
казалась ей внешность парня.
— Тимофеем меня зовут. Житель я
маленькой деревушки Вилюйхи, что стоит на берегу реки Вилюй, оттого
деревня и название имеет такое.
— Слышала я про такую реку, далеко
тебя от дома занесло, — удивилась Алгыстаанай. — Кого дома покинул,
уходя из родных мест?
— Старую избу пустую, — угрюмо
ответил Тимофей. — Родителей своих я не знаю, а бабушка умерла,
когда я в Верхоянске на ветеринара учился, последний курс
заканчивал.
— С родителями-то что случилось? Не
на болотах же тебя бабушка в морошке нашла.
— Отец на Соколиную косу за алмазами
уехал, когда я на свет еще не родился, а мать за клюквой на болота
пошла, да так и не вернулась, мне и полгода не было. Бабушка меня
вырастила.
— А что ж отец-то, так ни разу и не
появился? — удивилась Алгыстаанай.
— Ни разу. Но в деревне поговаривали,
что кто-то, работавший на приисках, видел отца, что жив он. Только
общаться почему-то не захотел, сделал вид, что не знает того
человека.
— Фамилию отца скажи, может, я знаю.
На многих приисках фельдшером работать приходилось, многих лечила
да всякого рода помощь оказывала.
— Прохор Сотников. Бабушка говорила,
что я когда взрослеть стал, то сильно на отца стал похожим. Глаза в
особенности, один в один, говорила бабушка.
— Глаза! Точно — глаза, один в один,
— взволнованно воскликнула Алгыстаанай.
— Вы его знаете? Он живой? Вы знаете,
где он живет? — затараторил Тимофей, обрадованный такому повороту
событий.
— Знала я одного человека с такими же
небесно-синими глазами, как у тебя, — женщина задумчиво отвела
взгляд и притихла, погрузившись в воспоминания. — Вот только не
знаю, твой ли это отец.
— Что-то я не понял, — заволновался
Тимофей, — как звали-то его, человека этого?
— В том и дело, что не знаю. Да и
давно это было, лет двадцать уж точно прошло. Охотники местные
нашли его в бессознательном состоянии, с пробитой головой и следами
от ударов на теле. Выхаживала его, вот как тебя. Только когда он
пришел в сознание, память его молчала. Несколько месяцев жил в
нашем селении, сначала у меня, а потом оленеводам помогал, с ними
на пастбищах и пропадал сутками. За все то время он так ничего и не
вспомнил, даже имени своего не знал. Жители поселка назвали его
Куех Халлаак, что означает синее небо, за цвет глаз, наверное. Они
были такими же синими, как твои.