В шатре меня ждал подарок от шамана — две юные орчанки. Орчанки
были почти голыми, в одних набедренных повязках.
В принципе их даже можно было бы назвать красивыми, если бы не
пятаки на личиках и не слишком угловатые и перекачанные тела.
Соски на обнаженных грудях орчанок были совсем черными и чуть
волосатыми, зато сами груди были объемными и крепкими, то, что
нужно. И главное — грудей у обоих девушек было по две, как и у
человечьих самок.
— Мы пришли п-подарить наслаждение Избранному, — проговорила
одна из орчанок, заикаясь от ужаса.
Я оглядел барышень. Пахло от них, откровенно говоря, не очень.
Но так пахнет от всех орков.
Правда, в этом мире явно нет никакой контрацепции...
Беременности девушек я не боялся, но меня напрягало другое —
местные венерические болезни. Да и кроме того: спать с барышней, у
которой вместо носа пятак — это уже попахивает зоофилией.
Но самое главное: у одной из орчанок на бедре висел кривой
кинжал. А что если она не просто орчанка-куртизанка, а настоящий
ассасин с тайным заданием воткнуть этот кинжал мне в глаз в момент
самого наслаждения? Возможно, что шаман просто решил меня ухлопать,
чтобы искупить свой косяк перед племенем, для того и послал мне
этих девиц? Возможно...
— Простите, девушки. Вы прекрасны, но, боюсь, Избранный слишком
устал. Вы же не хотите, чтобы я уснул в самый ответственный
момент?
— Н-но наслаждение... Для Избранного!
— Спокойной ночи, говорю.
Я выставил обеих девиц из шатра. Потом, выругавшись, завалился
на свой топчан.
Орочий топчан вонял шкурами, кровью и звериным духом, как будто
до меня на нём резвилось потное стадо медведей. Я уставился в
расшитый полог, который трепетал под порывами теплого ночного
ветра.
Вот угораздило же! А ведь я просто хотел взять себе щенка,
просто хотел начать новую жизнь...
Но не такую. Я хотел новую жизнь, но чтобы жизнь эта протекала
среди мира, где есть интернет, магазины с едой и одеждой,
цивилизация, автоматический смыв воды в унитазе, наконец.
Моё сознание неистово рвалось к привычному комфорту и
безопасности — основам пирамиды Маслоу, столь дорогим любому
человеку. Вот только в этом мире не было не то что комфорта и
безопасности, тут Маслоу-то не было. Орочий хлебоу есть, и то
хорошо.
С другой стороны, как сказал кто-то из мудрецов, «высшая
доблесть человека — принятие реальности, какой бы она ни была».