— Послушайте, я не такой, — решил признаться я, не выдержав
этого потока затаенной ярости, — Не такой, как другие люди.
— Шшш-што? — старейшина явно напрягся, не понимая, о чем я
говорю.
— Я пришел не для того, чтобы убивать вас и качать на вас экспу,
— объяснил я, — Я не простой человек. Я Избранный из другого мира,
моя цель — уничтожить тиранию людей и спасти вас всех.
Старейшина и его жены уставились на меня с явным непониманием,
даже ящерка-алхимик на миг прекратила втирать в меня целебную мазь
и так и застыла со склянкой в трехпалой лапе.
Потом старейшина криво улыбнулся, а еще через секунду все
присутствующие, шипя и свистя, громко засмеялись.
— Госсс-сподин изволит шшш-шутить, — заметил старейшина, —
Госсс-сподин искусен в шутках! Надеюсь, это мой самогон так
развеселил господина. Я уверен, что моя дочка развеселит его еще
больше, если госсс-сподин того пожелает!
— Нет, спасибо, твоя дочка мне ни к чему, — отверг я это
предложение.
Мне уже, честно, стало надоедать, что местные постоянно пытаются
подложить под меня девиц — то с пятаками, а то чешуйчатых.
— И я не шутил, — добавил я, — Я правда хороший человек, если
можно так выразиться.
На этот раз старейшина расхохотался так яростно, что аж захрюкал
от наслаждения.
— Хорошшш-ший человек! Ну надо же!
Похоже, что это выражение показалось ему предельно забавным.
Я в ответ просто махнул рукой. Этот разговор был бесполезным,
своим парнем мне для ящериц явно не стать. Они не верят мне,
считают, что я просто издеваюсь над ними.
Компания древнего старейшины и его не менее древних жен уже
начинала меня тяготить. Я отстранил девицу-алхимика и встал на
ноги:
— Ты уже закончила с моими ожогами, я надеюсь?
— Да, господин-с.
— В таком случае я бы хотел пойти прогуляться. Это можно?
Старейшина удивленно уставился на меня:
— Можно и это, и всё оссс-стальное. Человеку можно всё,
господин. Гуляйте, где хотите. Берите себе любую вещь, если она вам
понравится. Мою или чужую — неважно. Берите себе любого из нассс-с,
если он вам понравится!
— Ну уж нет, ящерицы мне ни к чему, — заверил я старейшину, — А
вот размять ноги бы и правда не помешало.
Я вышел из юрты-яйцы на улицу и побрёл по рептильному селу.
Дело шло к полудню, но день был пасмурным. Сегодня явно не так
жарко, как вчера, и это показалось мне обидным — как будто
вчерашняя жара была специально для меня, чтобы заморить меня в моём
путешествии.