Я из интереса заглянула в сумку, где лежала одинокая добыча,
занимая половину места, что аж хвост торчал. Существо еще было
живым и бессмысленно хватало ртом воздух, да билось о стенки время
от времени.
И возник вопрос.
Если из-за Татаригами остров окунулся в безумие и болезни, то…
не были ли им заражены животные и вода? Тёдзи брал воду из крытого
колодца недалеко от дома, а рыба плавала около берега, те же дыни
росли и их употребляли в пищу.
«Ты верно думаешь», — влез в мои мысли Оробаси. — «Татаригами
заразил и землю, и воздух, как и воду. И меня тоже удивляет, что
мальчик оказался с-стойким к влиянию с-скверны, живя здесь с
с-самого начала. Возможно… у него иммунитет? Хм-м, было бы разумно
изучить с-сей феномен…»
— Давай скорее в дом. Расскажешь, как у тебя успехи с оберегом!
— и Тёдзи поспешил вперед пройти в помещение, а я, оглядевшись по
сторонам, последовала за ним.
Чужой взгляд ни на мгновение не ослабевал.
Мальчик успел разуться и оставить корзину у очага, а сам побежал
вытираться после дождя и переодеваться.
«Человечес-ские тела хрупки. И удивительно, как этот ребенок с-с
такой погодой ни разу не заболел», — продолжал размышлять о
здоровье мальчика Оробаси.
Мы собрались вокруг очага, когда оба переоделись в сухое и
привели себя в порядок после работы. И я наблюдала, как Тёдзи
занялся чисткой рыбы, чтобы потом сварить ее. Было интересно
наблюдать за его готовкой и помогать, хоть и немного неумело то
что-нибудь порезать, то последить за водой в кастрюле.
Одежда сохла недалеко от огня, а мальчик увлеченно рассказывал о
родителях, а я с вниманием слушала о его быте. И что он так же, как
и мама, продолжал ходить молиться у алтаря Ее Превосходительству
Электро Архонту, и готовил, как учила мама, и следил за домом, как
папа, а то из-за дождя уже несколько раз крыша протекала. А еще его
мама говорила не верить людям, потому что из-за войны и Татаригами
все стали злыми и опасными.
«И лишь то, что ты похожа на жрицу Храма, открыло двери в этот
дом», — отметил змей, который тоже тихо слушал истории Тёдзи. —
«С-скажи про аметис-ст».
И только я подхватила памятный уголек, чтобы позволить написать
о камне, как резко замерла. Не по своей воле. И услышала шепотки.
Странный шум, который будто накладывался друг на друга, вызывая
помеху, от которой хотелось отмахнуться, избавиться.