Поэтому весь день и прошел довольно тихо, пока уставший мальчик
не сел без сил у теплого очага, рядом с которым мы сушили
почищенные вещи.
— Придется все начинать с начала, — с нотами грусти сказал он,
глядя на висевший на треноге чайник, где грелась чистая вода для
чая. — Но… те кайраги… они сказали, что мы зачем-то понадобились
Васидзу, — хмуро пробормотал Тёдзи, а я внимательно слушала его. —
Ну, это старейшина деревни Хиги. Только вот зачем он напал на
нас?
«Возможно, он, как и те отс-ступники, подвержен Татаригами», —
предположил в мыслях Оробаси. — «Только зачем ему похищать двоих
детей? Хм-м».
Я тоже не понимала, зачем мы могли понадобиться им. Ладно,
припасы и деньги. Но вот дети? Что могли дать дети безумцам?
«Они могут вернутьс-ся», — насторожил змей. — «Лучше будет уйти
отс-сюда. Но мальчик вряд ли ос-ставит дом».
— Они ведь снова нападут на нас? — мрачно сказал Тёдзи, смотря в
огонь, а после обхватил себя за плечи.
«Час-сто пользоваться моей с-силой ты тоже не можешь», —
опережая мой вопрос, сказал змей. — «На крайний с-случай, конечно,
придется ради защиты, ес-сли они все-таки нападут».
Я вздохнула.
Тогда медлить нельзя. Надо закончить с оберегом и уходить
отсюда, забирая мальчика. Жизнь дороже.
Подхватила уголек, чтобы написать на камне об аметисте. Оробаси
помог вывести незнакомый иероглиф, который Тёдзи прочел с некоторой
растерянностью. И только спустя несколько минут он, кажется, понял,
что я требовала от него.
— Тебе нужен… аметист? — моргнув, уточнил мальчик.
Я кивнула.
— Для оберега?
Снова.
— Хм-м, — он задумчиво нахмурился. — Я знаю, где он растет в
шахтах. Покажу тебе.
Улыбнулась на его слова, а после наблюдала, как ребенок
подхватил закипевший чайник и залил воды в другой чайничек, куда до
этого бросил немного травы. Чая.
— Значит, завтра пойдем в шахты вместе, — приободренно заключил
Тёдзи.
Я улыбнулась и кивнула.
Мне нравилось вот так сидеть в тишине у огня, ощущая приятные
чувства и пить чай. Было в этом что-то простое и легкое. И не
хотелось с этим чувством расставаться.
«Наблюдатель ушел», — оповестил Обораси.
Но явно вернется завтра.
Тёдзи зевнул и потер глаза, из-за чего я погнала его спать,
указав на свернутый спальник, а сама убрала посуду. Когда дом затих
в тишине и сне, и только дождь барабанил по крыше, я лежала и
задумчиво смотрела в потолок.