Арчер при помощи Сплетницы вычислил, что палач должен быть
примерно восьмидесятого уровня. Если он будет ниже — не сможет
пробить Защиту Идола, а если выше — часть опыта будет потеряна, так
как повышение выше сотого невозможно (кроме как для Героев).
Однако бойцов нужного уровня в регионе было слишком мало — а те,
кто были, далеко не всегда имели желание работать палачами — кто-то
из своеобразного понимания воинской чести, а кто-то до сих пор
бывшему губернатору симпатизировал. К тому же гражданское лицо,
осуществившее такую казнь, было бы немедленно мобилизовано — а
желающих на фронт к Волнам призвали уже давно.
Пробить его Защиту можно было бы комбинированным заклинанием
десятка магов сорокового уровня — но чтобы опыт не пропал, им
предварительно нужно было провести процедуру Повышения Класса,
снимающую первый барьер уровня. А проводить её может только Церковь
— представители которой наотрез отказались работать с нелюдьми. Я
предложил попросту разломать парочку храмов, чтобы изменить их
мнение, но Сэйбер сказала, что для таких радикальных методов
убеждения пока ещё не пришло время.
— Простите, я не очень понимаю, — подала голос Лиза. — А почему
нельзя зарегистрировать несколько сотен магов ниже десятого уровня
в одну армию и убить его групповой атакой, предварительно понизив
Защиту?
— Потому что у нас нет магов, способных настолько понизить
Защиту персонажу сотого уровня, — вздохнул Арчер.
— Как нет? У Сильваны же дебаффы — одно из самых развитых
направлений магии!
Так Идол и отправился на тот свет — под душераздирающее в прямом
и переносном смысле пение Королевы-Баньши, от зубов, когтей и
подручного оружия толпы малолетних нелюдей, значительную часть из
которых мы вытащили из его же подвалов.
Тут же у меня перед глазами начали всплывать пачками сообщения о
повышении уровня бойцов моей армии — всю компанию мелких убийц
зарегистрировали на меня, потому что они слишком настоятельно
просили. Но это были не только системные изменения. Детишки росли
на глазах, становились шире в плечах, у мальчишек набухали мускулы,
а у девчонок — грудь. Они восхищённо кружатся на месте, вытягивают
руки и ноги (и хвосты, у кого есть), ощупывают друг друга и себя,
приседают, отжимаются, наслаждаясь новой непривычной силой. Артурия
успела выдать всем лёгкие рубахи, чтобы не ходили в своих прежних
лохмотьях, но сейчас более половины из них полопалось. То, что
явилось взору, было бы достойно усладить и взор моего горячо
любимого папеньки на Олимпийских играх, которые я, помнится,
учредил в его честь. От Фатума не уйдёшь, если на Олимпе на тебя
пытались свалить ведомство юности (деленное с супругой Гебой) и
атлетических состязаний.