Однако общее мирное впечатление
портили крысоловы, крепко державшие в руках поводки со злющими
терьерами и цверкшнауцерами. Кое-кто из собак держал в зубах свои
трофеи, у других из пасти торчали только хвосты. И, конечно же,
никто не смел и близко подойти к докторам, также прогуливающимся по
улицам, стуча своими длинными тростями. Маски почти у всех были
опущены на шею, а кто-то и вовсе не носил их. Однако нельзя не
узнать врачей по их длинным, чёрным плащам и круглым шляпам –
отличительному признаку профессии. Они напоминали, что чума куда
ближе, чем кажется, и забывать о ней – непростительная
глупость.
Я впервые за долгое время ночевал в
нормальной комнате, на кровати, застеленной приличным матрацем,
пускай и полным клопов. Я завернулся в тёплое одеяло – ветер с моря
после заката задувал уже довольно прохладный – и почти сразу уснул.
Не помешала даже непривычная мягкость ложа и подушка, из которой
лезли перья. Но всё же лучше такая, чем свой же кулак или
предплечье, как это было в монастыре.
Дилижанс отправлялся прямо на
рассвете. Хозяин явно планировал добраться до Пармы до захода
солнца, либо в крайнем случае проделать как можно меньший отрезок
пути в темноте. Предусмотрительные подавальщицы тут же предложили
нам купить еды в дорогу. Мясо и сушёные фрукты были завёрнуты в
промасленную бумагу. Мы взяли с собой по одному, а кто и по паре
этих свёртков, и разбавленного пива, чтобы не жевать
всухомятку.
Не прошло и десяти минут, как
дилижанс покинул Специю, и покатил на северо-запад, к Парме. Старая
римская дорога пускай и не поддерживалась в идеальном порядке, как
во времена древней империи, однако позволяла дилижансу развивать
довольно приличную скорость. Кучер то и дело погонял лошадей, чтобы
поспеть в Парму до заката. Этот отрезок пути были наиболее опасным
в путешествии из Лукки в Парму. Здесь не было ни деревень, ни даже
ферм. Местность была безлюдная, а потому одинокая повозка вполне
могла показаться отличной целью разбойникам. С другой стороны, в
безлюдных землях чаще всего сбивались в серые орды бродячие
мертвецы – жертвы тех же разбойников с большой дороги. Здесь не
было бездушных, а охотящиеся на бандитов егеря предпочитали не
связываться с покойниками. Конечно, одного-двух они отрядом и
порубали бы без потерь, а вот если тех будет больше, предпочтут
ускакать, благо ни одному мертвецу не сравниться в резвости с
лошадью. Однако в таких опустевших из-за чумы землях встречались
твари куда страшнее просто бродячих мертвецов, и вот они-то как раз
не прочь были закусить всадником вместе с конём. А когда и
дилижансом вроде нашего. И спасало лишь одно – большинство из них
предпочитали не выбираться из своих логовищ при свете дня. Их
временем была ночь – вот почему кучер нещадно погонял лошадей, а
хозяин дилижанса на коротких остановках, не торгуясь, платил за
свежих. Такая скорость передвижения и расходы, связанные с ней,
конечно же, входили в стоимость проезда.