– Не работает? – удивился Шиповски, – а в праздники закон не нарушается?
Дежурный озадаченно поерзал.
– Патрули на улицах есть. Порядок и закон охраняется, – чуть ли не с гордостью ответил. Шиповски едва подавил улыбку. – И вообще – я не уполномочен. Приходите после праздников.
– Это послезавтра? – уточнил.
– Так точно. Послезавтра.
– Послушай, моя дочь исчезла. Почти сутки ее не могут найти. А ты мне предлагаешь прийти послезавтра?
– Я уверен, полиция принимает соответствующие меры. Не беспокойтесь, ваша дочь будет найдена.
– Ладно, – успокоил себя Шиповски, – мне нужно поговорить с начальником. Но сказать, где он живет, ты не… – наигранно замер и наставил указательные пальцы на дежурного.
– Не уполномочен, – злобно закончил дежурный.
– Умница! Каких бравых блюстителей выучивают в этой стране. Далеко пойдешь, – подмигнул, уходя, – может скоро разрешат пастись вокруг управления, травку щипать, брюшко на солнышке греть.
6
Выйдя на улицу, мимоходом заметил, что совсем стемнело. Точечно зажглись фонари, обдавая вокруг себя привычным тусклым оранжевым светом.
Он вернулся к площади. Людей, праздно и беспечно шатающихся по окрестностям, будто даже прибавилось. Взор привлекала зычно притарахтевшая «копейка», что остановилась возле магазина. С нее вывалилось несколько человек – веселых, поддатых, громких и задиристых. Одного отправили в магазин, остальные ржали возле машины. Как между прочим лапали притесавшуюся девицу, та визжала и для виду отбрыкивалась.
Устало зевнув, Шиповски присел на скамейку, закурил.
Глянул на телефон, рассеяно покрутил в руке. Звонить не хотелось, ведь если б уже нашлась, то позвонили б сами. Захотелось вернуться в свой мир – заткнув уши любимой музыкой – но привлек внимание паренек. Он сидел рядом на бордюре, что-то бубнел себе под нос и терзал кубик Рубика. На нем были драные джинсы, неопределенно серая футболка, в пятнах и дырках. Смуглый, будто обмазанный йодом, стриженный коротко, но с замысловатой тонкой косичкой, свисающей с затылка.
Какой-нибудь юродивый, местный дурачок, не иначе.
Заметив Шиповски, стал ему показывать кубик Рубика. От него пахло давно немытым телом.
– Сложная штука, епатий коловрат, – гнусаво пожаловался.
– Однозначно, – закивал Шиповски, – кого хочешь сломает.
– Тут ведь как задумано, – принялся рассказывать дурачок, воодушевленный, что на него обратили внимание, – каждый квадратик со своим цветом. Нужно скрутить, чтоб любая сторона кубика была одного цвета. Не могу разобраться. Кручу уже неделю. Есть хитрость тут какая-то, но неясно.