Ну и дела, подумал Максим, в хорошую компанию он попал, ничего не скажешь!
– Ну, всё, всё, теперь за стол, – призвала всех вернуться к застолью щекастая женщина, ― у нас ещё торт будет.
Максим не успел даже моргнуть глазом, как снова оказался за столом в просторном зале, освещённом хрустальной люстрой. Гости, оживлённо переговариваясь, обсуждали игру в прятки. Возлияния продолжились, тост следовал за тостом, Максим так напился, что полностью отключился, и очнулся только утром на кровати в своей комнате. Он стал восстанавливать в памяти события прошлого вечера, пытаясь из фрагментов сложить целостную картину. Всё, что с ним случилось, было похоже на сон. Может быть, Максим действительно спал. Но тогда получается, он не выяснил происхождение лисьего хвоста.
Максим умылся, выпил чай, и перед тем, как идти в институт, заглянул к Юре Германову.
– Ты как?
– Хреново, всю ночь не спал, ― Юра мрачный стоял в двери.
– Я тоже, но это не важно, ― сказал Максим, ― ты так неожиданно наклонился, но я тоже хорош, ― Максим придал своему лицу просительное выражение, ― прости, Юр.
– Да ладно, что уж там, ― Юра вздохнул.
– Может тебе принести что-то?
– У меня всё есть.
– Я куплю тебе яблок.
Максим шёл в институт. Он думал, что в первую очередь в литературном произведении важен язык. Автор должен чувствовать слово и, как выражался Пушкин «жечь глаголом», имея в виду тоже «слово». Великим писателям это удается, но что любопытно, безымянные религиозные авторы не стараются работать с языком, но у них как-то само собой это получается, например: «возвеселился духом за имя Господне», как сказано!
Максим шёл по улице. Было довольно прохладно. С дерева сорвался жёлтый листок и парил до земли маленькой лодочкой: под деревом лежало много листьев. Максим подумал: если для красоты цветов есть объяснение: привлекать насекомых, то в красоте осеннего пламенеющего красками леса нет смысла. Природа в данном случае занимается чистым искусством.
Прохожих было мало. Они спешили по своим делам: парни в тонких куртках, втянув голову в плечи от холода. Поэтому один из прохожих очень удивил Максима. Это был Иуда, верней актер игравший Иуду в спектакле «Иисус Христос – суперзвезда». Удивил потому, что на нем была короткая чёрная туника, словно он вышел из театра, не переодевшись, и разгуливает по городу в своем сценическом наряде с голыми ногами. Но что еще больше удивило Максима, никто не обращал на него внимания, как будто ходить по Москве в туниках в это время года совершенно в порядке вещей.