—Подойди.
Дорожка из света пролегла от двери до стола, так что Крис легко
преодолел эти одиннадцать шагов. Ректор отложил документ и
откинулся на спинку кресла. Та заскрипела потертой кожей. Стекла
очков сверкнули, и солнечный зайчик на мгновение выхватил из
темноты корешок книги. «Mallēus Maleficārum».
—Ты читал сей труд? — ректор проследил за взглядом своего
ученика.
—Пока нет.
—Напрасно. Принеси мне эту книгу.
Крис помедлил. Но приказы старших не обсуждаются, и он
решительно вышел из пятна света.
Не слушать шепот, что сливается в бессвязное шипение где-то
далеко-далеко, где-то на грани сознания. Не смотреть по сторонам.
Идти вперед, к шкафу. К книге.
На месте фолианта осталась дыра, как пустота на месте выпавшего
зуба. И она плеснула тьмой.
Шепот стал громче. Слово следовало за словом, и вскоре Крис
перестал их различать. Жужжание в ушах стало громче, словно рой ос
летел по длинному туннелю. Эхо отражалось от стен, и только ровное
биение сердца помогало удержаться в реальности.
Удар, еще один, и еще... Пальцы побелели от усилий удержать
фолиант. Ладони вспотели. Книга потяжелела, словно её страницы
содержали тяжесть всех людских грехов, а после и вовсе выскользнула
из ослабевших рук. Она словно парила в воздухе. Один удар сердца.
Второй. А третий слился со звуком падения. Грохот, эхом отдавшийся
в ушах, на миг заглушил шепот.
—Осторожнее, растяпа!
Окрик ректора прогнал наваждение. Но ненадолго: едва смолкло
последнее слово, шепот возобновился.
Крис замер, не сводя взгляда с книги. Солнечный луч наискосок
пересекал фолиант, заставляя сверкать металлическую накладку. Шов,
тиснение... все казалось таким четким. И нереальным...
—Да что с тобой! — рядом с книгой замерли начищенные до блеска
ботинки. Ректор наклонился, покряхтывая от напряжения: — Она очень
старая. Я бы сказал, древняя. А ты с ней... так. Что тревожит тебя,
сын мой?
Ректор приобнял Криса за плечи и вернул в пятно света:
—Присаживайся. Чем ты так озабочен, что простую книгу удержать
не можешь?
—Простите, — Крис не посмел отойти к стулу — тот стоял в тени, —
задумался.
—Ad cogitandum et agendum homo natus
est, новсемусвойчас.Ты должен научиться
делать все вовремя.
—Да, господин ректор.
—Книга. Возьми её.
Крис подхватил фолиант. Теперь он казался гораздо легче, чем
там, у полок.