— Ну, чего стоишь истуканом? Свою утку жарить не будешь, что
ль?
— Буду, — буркнул отступник.
Он возиться с перьями не стал, попросту опалив их огнём.
Теперь завистливо прикусила губу я. Мне приходилось пользоваться
огнивом, чтобы разжечь костерок.
— Кра? — спросил меня ворон, вырывая из минутной задумчивости.
Кот тоже старательно выгибал спину, требуя своей доли.
— Сейчас, погодьте.
Пристрою птичек на огонь и покормлю. Силантий, ну-ка, натри мясо
своими травками.
Леший старательно помассировал тушки, наполняя воздух смесью
пряных ароматов.
— Давай и твою уж приправлю, — расщедрился дед, обращаясь к
магу.
Благомир молча протянул ему тушку.
Благомир уже не один десяток раз себя проклял за то, что
ввязался в эту историю. Его раздражало почти всё. И старая циничная
ведьма, и её сожитель, да даже зверьё пакостницы не оставляло
равнодушным. Ведь подумать только — лошадь спокойно ела мясо! Это
ли не свидетельство того, что ведьмы способны надругаться над самой
природой. И, конечно, больше всего мага бесило, что он молча
приспосабливался к ситуации, вместо того, чтобы попросту уничтожить
нечисть. А всё из-за чего? Из-за того, что привык чинить
справедливый суд. Впрочем, не стоило забывать и о том, что не
хватало знаний. Его наставник только на словах костерил тёмные силы
и призывал бороться с ними, на деле же и десятка толковых
заклинаний не знал, что способны искоренить зло.
— Эй, борец за справедливость, заснул, что ль?
Вот, опять! Стоило лишь на минутку отвлечься, а эта заноза уже
тут как тут. И как только здоровья хватает на всё в таком почтенном
возрасте? Целый день практически без остановки по лесу прётся и
хоть бы что. Впрочем, ведьмы издавна славились своей
живучестью.
Уняв, хоть и не без труда, накатившую волну раздражения,
Благомир с внешним спокойствием медленно обернулся.
— Чего тебе? — спросил он.
Я заметила, каким добрым взглядом посмотрел на меня маг и
хихикнула. Впрочем, тут же осадила себя. Мы уже второй день
тащились по границе болот, и, судя по карте, они давно должны были
закончиться.
— А ты хорошо дорогу до Лысой горы знаешь? — спросила я,
присаживаясь на сваленное дерево. Силантий тут же начал деловито
обустраиваться. Да, дело к вечеру, всё равно придётся ночёвку
готовить, так чем это место хуже других?
— До самого верха горы я никогда не доходил, а вот к переправе
через Поганую реку выбираться приходилось, — пусть с неохотой, но
всё же честно признался Благомир.